Их нужно было просто переживать, впитывать на эмоциональном уровне, как музыку. И все же её рацио настойчиво пыталось уложить услышанные фразы в рамки сознательного восприятия. «Последствия-действия… как есть-было… эхом отражаются от грядущего… принудительное прекращение-волеизъявление…» Остальная часть фразы в голове укладываться не желала. Музыковед покачала головой.— Для служителей знания это не так, — наконец проверещала виригу.Жот кивнул.Вторая учащаяся, медленно, осторожно выговаривая йилайлские слова, добавила:— Мы говорим о том, что знаем/пережили.Наставник перевёл взгляд на человека.Саба в конце концов заставила себя произнести:— Я не понимаю.Жот, как ей показалось, молчал нестерпимо долго.— Ваш народ рассказывает истории, так?Женщина кивнула, но промолчала, потом поняла, что её кивок может ничего не объяснить учителю. Она торопливо облизнула пересохшие губы и просвистела:— Да, мы рассказываем истории.— Бывает, что это истории правдивые, а бывает, что они не соответствуют истине?— Да.— Рассказчик историй видит тех-кто-живёт в истории в-одно-мгновение. — Тут Жот просвистел-прогудел ещё одну фразу с модуляциями высокого порядка, похожую на первое высказывание. — Если история заканчивается плохо, жизнь тех-кто-внутри изменилась в начале. Они по-другому желают, иначе себя ведут. Последовала новая трель, наполненная глаголами в невероятно странных временах.Может быть, это была модель построения типичной истории?— Мы/вы живём в энтропии, боремся с энтропией, но не в историях. В историях мы живём вне энтропии.— Верно, — растерянно проговорила Саба.— Значит, мы/вы знаем энтропию ещё на двух уровнях. Значит, и слуги знания говорят об энтропии ещё на двух уровнях.— Но мы не чувствуем этих уровней на опыте.— Нет, — подтвердил Жот. — Мы, — произнёс он подчёркнуто, — не чувствуем. Мы — слуги.И снова прозвучала замысловатая трель.— Субъект естъ-был-будет слугой для тех, кто избирает-избрал танец над распадом. — Это йилайлы?Жот хрипло фыркнул.«Наверное, — подумала женщина, — его сородичи так смеются». Он снова заливисто просвистел.— Выбор производил-производит прекращение-волеизъявление для субъектов. Для Сабы это высказывание прозвучало как гром среди ясного неба. Ведь в настоящем времени, которое для нынешних обитателей этой планеты было будущим, йилайлы одичали.— Значит, йилайлы… — Она растерялась, боясь дать понять наставнику и однокашникам — она знает о том, что произойдёт в будущем. — Они деградируют?Жот издал очередную трель.— Неправильное толкование в рамках темы. Мариам подавила жгучее желание застонать и обхватить голову руками. Она заставляла себя слушать, как её соученики включились в разговор с учителем о понимании глагольных времён. Саба с трудом следила за их беседой. К концу урока голова у неё разболелась сильнее, но в одном она уверилась окончательно: и виригу, и второе существо были так же смущены и озадачены, как она. Глава 17 Эвелин провожала взглядом проносившихся мимо неё джекков, ростом доходивших ей до пояса, и думала: «Они как дети».А они и вправду если и не бегали, то передвигались быстро, как подростки, налетали друг на дружку, обменивались тычками и затрещинами. Даже пересвистывались и гудели они как-то отрывисто, по-ребячьи. Детишки, конечно, жутковатые — такие только в страшном сне могли привидеться. Во взглядах их глубоко посаженных глазок не было ни сообразительности, ни жалобы. Не вызывали симпатии и ряды острых, как иголки, зубов в холодно щерящейся, вытянутой наподобие хобота пасти. Не слишком приятно было наблюдать за маленькими ручками и щупальцами инопланетян, которые так и норовили что-нибудь уволочь из груды деталей, отобранных женщиной для работы, стоило Риордан только отвести глаза в сторону.Эвелин повернула голову, пытаясь размять затёкшую шею, и обвела взглядом похожий на пещеру сборочный цех. Пахло нагретыми сплавами, смазкой, а ещё (совсем немножко) — подгоревшими тостами. Это был запах джекков. От каждого из них исходил этот запах подгоревшего тоста, приправленного розмарином.Долго ли ещё ей с мужем трудиться с ними бок о бок? Привычными движениями разбирая охлаждающий контур и заменяя в нем негодные части, Риордан размышляла о других существах, работавших в транспортном центре.Казалось, никто не стремится здесь устанавливать какие-то правила. По крайней мере, это уж точно не приходило в голову начальникам — виригу. Они просто наблюдали за работой и отдавали те или иные распоряжения только тогда, когда в том была насущная необходимость. О завершении работы сотрудники рапортовали, когда хотели, выходные брали тоже по желанию.В этом цехе Эвелин не замечала, чтобы кого-то переводили на другую работу или повышали в должности, поэтому ей трудно было понять, надолго ли они с Россом тут задержатся. Что же до джекков, то их, вероятно, и повышали, и переводили, но понять, так это или нет, не было никакой возможности, потому что они слишком сильно походили друг на дружку.Не сказать, чтобы они подменяли один другого. Все джекки были примерно одного и того же роста и телосложения, все были приблизительно одинаково одеты — в простые рабочие костюмы, но их серо-зеленую шкуру покрывали радужные голубые пятнышки. Как-то утром Риордан обратила внимание на то, что эти пятнышки складываются в определённые узоры — это случилось, когда двое чужаков неподалёку от неё ухитрились несколько минут просидеть неподвижно. Узор у одного из них женщина постаралась запомнить и поставила себе задачу: наблюдать за этим джекком.Что она и делала — в тот день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97