Правда, на этот счет Хокстеттер был несколько иного мнения, ну да
чего уж там...
- Я что хотел сказать, стоит тебе поставить это дело под контроль,
и тебе не о чем волноваться. Черт заперт в коробочку. Но сначала нужно
тренироваться и еще раз тренироваться. Как ты училась завязывать шнур-
ки или выводить буквы в детском саду.
- Но я... я не хочу ничего поджигать! И не буду! Не буду!
- Ну вот, все из-за меня, - расстроился Джон. - Разве я думал...
Прости, Чарли. В следующий раз прикушу свой длинный язык.
Но в следующий раз она сама завела разговор. Это произошло спустя
три или четыре дня, она успела хорошенько обдумать его построения...
и, похоже, нашла в них один изъян.
- Они от меня не отстанут, - сказала она. - Будут требовать, чтобы
я еще зажигала, и еще, и еще. Если бы ты знал, как они за нами гоня-
лись! Они не отвяжутся) Сначала, скажут, маленький костер, потом боль-
ше, потом еще больше, потом... Я боюсь... боюсь!
Воистину, он не переставал ею восхищаться. Интуиция и природный ум
были у нее отточены до совершенства. Интересно, что сказал бы Хокстет-
тер, узнай он, что Чарли Макги в двух словах сформулировала их тща-
тельно разработанный сверхсекретный план. Все их отчеты, посвященные
Чарли, поднимали вопрос о том, что пирокинез был лишь одним, пускай
главным ее псионическим даром, - к числу прочих Рэйнберд относил инту-
ицию. Ее отец несколько раз повторил, что Чарли знала о приближении
агентов - Эла Стейновица и прочих - к ферме Мэндерсов, знала задолго
до того, как их увидела. Есть от чего хвост прижать. Если в один прек-
расный день ее интуиция обратится на его, Джона, личность... говорят,
никакой ад не сравнится с оскорбленной женщиной, а Чарли, обладай она
хоть половиной тех способностей, которые он в ней подозревал, вполне
способна устроить ад, во всяком случае его точную копию. И тогда ему
станет очень жарко. Что ж, это добавляло остроты в его будни - что-то
в последнее время они пресноваты.
- Чарли, - ободряюще сказал он, - ты ведь не будешь это делать за-
даром.
Она озадаченно смотрела на него. Джон вздохнул.
- Не знаю даже, как объяснить, - сказал он. - Привязался я к тебе,
вот что. Ты мне вроде дочки. Как подумаю, что они тебя держат в этой
клетке, к отцу не пускают, не разрешают гулять, играть, как другим де-
вочкам... меня аж зло берет.
Она слегка поежилась, увидев, как сверкнул его здоровый глаз.
- Ты можешь многого добиться, если согласишься иметь с ними дело.
Тебе останется только время от времени дергать за ниточки.
- Ниточки... - повторила Чарли, заинтригованная.
- Именно! Они еще разрешат тебе на солнышке погреться, вот увидишь.
Может, и в Лонгмонт свозят купить чего-нибудь.
Переберешься из этой поганой клетки в нормальный дом. Поиграешь с
другими ребятами. Увидишь...
- Папу?
- Ну конечно.
Конечно - нет, ибо стоит им увидеться и сопоставить информацию, как
добрый дядя уборщик окажется слишком добрым, чтобы поверить в непод-
дельность его доброты. Рэйнберд не передал Энди Макти ни единой запис-
ки. Хокстеттер посчитал, что игра не стоит свеч, и хотя его соображе-
ния Рэйнберд обычно в грош не ставил, на этот раз пришлось согласить-
ся.
Одно дело заморочить восьмилетней девочке голову сказками про то,
что на кухне нет "жучков" и можно шепотом говорить на любые темы, и
другое - потчевать этими сказками ее отца, путь даже смурного от нар-
котиков. Может статься, не настолько уж он смурной, чтобы не сообра-
зить, какую игру они затеяли с Чарли, поскольку испокон веку полиция
прибегает к этой игре в доброго и злого следователя, когда ей надо
расколоть преступника.
Вот и приходилось поддерживать легенду о записках, передаваемых ее
отцу, а заодно и другие легенды. Да, он видел Энди, и довольно часто,
но исключительно на экране монитора. Да, Энди участвует в серии тес-
тов, но он давно выхолощен, он не сумел бы внушить даже ребенку, что
кукурузные хлопья - это вкусно. Энди превратился в большой толстый
ноль, для которого не существует даже собственной дочери - ничего,
кроме ящика и очередной таблетки. Если бы она увидела, что они с ним
сделали, она бы окончательно замкнулась, а ведь Рэйнберд ее уже почти
открыл. Да она сейчас сама рада обманываться. Поэтому все что угодно,
только не это. Чарли Макги никогда не увидит отца. Рэйнберд подозре-
вал, что Кэп уже готов отправить Макги на Маун, за колючую проволоку,
благо свой самолет под рукой. Но об этом ей знать совсем уж ни к чему.
- Думаешь, они мне разрешат с ним увидеться?
- Спрашиваешь, - ответил он не задумываясь. - Не сразу, конечно. Он
ведь их козырная карта в игре с тобой. Но если ты вдруг скажешь -
стоп, никаких больше экспериментов, пока я не увижу папу... - Фраза
повисла в воздухе. Соблазнительная приманка. Правда, насаженная на
острый крючок и к тому же отравленная, но в таких тонкостях эта храб-
рая маленькая рыбка не разбиралась.
Она в задумчивости смотрела на него. Больше она ничего не сказала.
Тогда.
А спустя неделю Рэйнберд резко изменил тактику. Не то чтобы был
конкретный повод, скорее интуиция подсказала, что с советами ему уже
нечего соваться. Сейчас больше пристала роль смиренника - так Братец
Кролик смиренно упрашивал Братца Лиса не бросать его в терновник.
- Помнишь наш разговор? - начал Рэйнберд. Он натирал пол в кухне.
Чарли с преувеличенным интересом рылась в недрах открытого холодильни-
ка. Она стояла нога за ногу, так, что видна была нежно-розовая пятка,
в этой позе было что-то от уже зрелого детства, что-то почти девичес-
кое и все же ангельскиневинное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122