Меган почувствовала на себе сочувствующий взгляд Мака и опустила глаза. Она знала, что этим вечером каждый из сидящих в обеденном зале будет изучать их с матерью, чтобы увидеть, как они держатся. И поэтому она специально надела красное: длинную юбку и кашемировый джемпер с капюшоном, добавив к ним несколько золотых украшений.
Воспользовавшись румянами, губной помадой и тенями, она взглянула в зеркало перед выходом из дома и решила, что не выглядит как безработный репортер.
Беспокоило только то, что Мак все равно поймет, что творится у нее в душе. И, помимо всего прочего, что она ужасно переживает из-за своей работы.
Мак заказал вина. Когда оно было налито, он поднял стакан, обращаясь к ней:
— У меня есть сообщение от Кайла. Узнав, что мы обедаем вместе, он просил передать, что завтра вечером он собирается напугать тебя.
Мег улыбнулась.
— Конечно. Завтра же День всех святых. Как он собирается нарядиться?
— Очень оригинально. Он будет привидением, очень страшным привидением, как ему кажется. Я беру его и еще нескольких малышей, и мы завтра уже после обеда собираемся устраивать проделки, но тебя он хочет приберечь на самый поздний вечер. Так что, если с наступлением темноты услышишь стук в окно, будь готова.
— Я постараюсь быть дома. Смотрите, вот и мать.
Кэтрин с улыбкой на лице шла по залу. Ее непрерывно останавливали люди, подскакивавшие из-за своих столов, чтобы выразить свое сочувствие. Оказавшись, наконец, за столом, она сказала:
— Я так рада, что мы собрались здесь. Это гораздо лучше, чем сидеть дома и терзаться от горьких мыслей.
— Ты выглядишь чудесно, — отметил Филлип. — Прямо настоящая героиня.
Восхищение в его глазах не осталось незамеченным Меган. Взглянув на Мака, она поняла, что он тоже заметил это.
«Осторожно, Филлип, со своими чувствами», — подумала Меган.
Ее взгляд упал на кольца матери, сверкавшие бриллиантами и изумрудами под небольшой настольной лампой. Чуть раньше этим вечером мать сказала, что в понедельник собирается заложить или продать свои украшения. На следующей неделе предстояли большие платежи по налогам за гостиницу.
— Мне жалко свои украшения только потому, что я так хотела, чтобы их носила ты.
«На себя мне сейчас наплевать, — думала Меган, — а вот...»
— Мег, ты готова сделать заказ?
— Ох, извините, — виновато улыбнулась она и заглянула в меню, которое держала в руках.
— Попробуйте бифштекс «Веллингтон». Он потрясающий. Уж я-то знаю. Сама готовила.
За обедом Мег была благодарна, что Мак с Филлипом перевели разговор в безопасное русло и обсуждали все, начиная от предполагаемого ремонта местных дорог до игры в чемпионате любимой футбольной команды Кайла.
За кофе Филлип поинтересовался планами Меган.
— Мне очень жаль, что так получилось с работой, — посочувствовал он.
Мег пожала плечами.
— Я тоже не в восторге от этого, но, может быть, все еще образуется. Видите ли, я продолжаю думать, что, в действительности, никто так ничего и не знает об Элен Петровик. Тогда как ключом к разгадке является она. Я намерена разузнать кое-что о ней, что, возможно, даст ответы на некоторые вопросы.
— Хорошо бы, — сказал Филлип. — Видит Бог, как мне хотелось бы знать эти ответы.
— И еще, — добавила Мег. — У меня пока так и не дошли руки до кабинета отца. Вы не будете возражать, если я завтра приеду и заберу его личные бумаги и вещи?
— Приезжайте в любое время, когда вам удобно, Мег. Могу я помочь вам в этом?
— Нет, спасибо. Я справлюсь сама.
— Мег, позвони мне, когда закончишь, — попросил Мак. — Я подъеду и помогу перенести вещи в машину.
— Завтра тебе надо заниматься проделками с Кайлом, — напомнила она. — Я справлюсь сама. — Она улыбнулась мужчинам. — Большое вам спасибо за то, что вы составили нам компанию в этот вечер. В такое время нам как никогда нужны друзья.
В девять часов в субботу вечером в Скоттсдале Фрэнсис Грольер со вздохом опустила свой инструмент с ручкой из грушевого дерева. Отлитые в бронзе мальчик и девочка из племени Навахо, над которыми она работала, должны были стать подарком для почетного гостя на благотворительном обеде. Срок исполнения заказа уже истекал, а Фрэнсис все еще была недовольна моделью из глины, на которой она экспериментировала.
Ей никак не удавалось передать то выражение удивления, которое она наблюдала на лицах детей в жизни. На сделанных ею фотографиях оно было схвачено, а вот руки оказывались неспособными реализовать ее видение того, какой должна быть скульптура.
Вся беда была в том, что она просто не могла сосредоточиться на своей работе.
Анни. Она не получала от своей дочери никаких известий уже почти две недели. Все сообщения, записанные на автоответчик в квартире Анни, оставались без ответа. За последние несколько дней она обзвонила всех ее друзей. Никто не видел ее.
Она может находиться где угодно, успокаивала себя Фрэнсис. Ей могло подвернуться задание написать очерк о каком-нибудь далеком, Богом забытом месте. Как у всякой свободной писательницы, жизнь у Анни проходила в разъездах, которые невозможно было планировать заранее.
Я воспитывала ее независимой, говорила себе Фрэнсис, я учила ее быть свободной, смело идти навстречу судьбе, брать от жизни то, что хочешь.
А не старалась ли я тем самым оправдать свою собственную жизнь? — размышляла она.
В последние дни эта мысль не раз приходила ей в голову.
Пытаться продолжать работу этим вечером было бесполезно. Она подошла к камину и добавила поленьев из корзины. День был теплым и солнечным, но сейчас опускалась холодная ночь.
В доме было так тихо. Теперь, наверное, уже никогда не забьется сердце в предчувствии его скорого приезда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96