— А ей-то что за дело? — удивилась Блор.— Она не хотела, чтобы мы с Робертом попали к ним в руки, — отозвался Эрик. — У нее на нас свои виды. Мы убили ее любимого зверька. — Он нахмурился и повернулся к испанцу. — А откуда известно, что они пришли по реке?Диез вздохнул.— Ну, мы посоветовались с… вы это называете миром духов.— Что? — Эрик отшатнулся от стола и потер шрам на лбу. — И вы хотите, чтобы я поверил в этот ваш бред? Духи какие-то, да еще и на вашей стороне! — Он ударил ладонью по столу. — Это безумие!— Ты же сам видел Флогиса, Сумеека и Пиетку, — рассудительно сказал Родриго. — И благодаря Сумееку, который вошел в тебя на какой-то миг, ты можешь говорить на нашем языке. Роберто подтвердил бы тебе, что я прав, — он видел лейккио. Да ты и сам знаешь. Это не наш мир, Эрик Погловски, это Пейлнок, и здесь духи вполне реальны.Эрик внезапно вспомнил, как выглянул из окна своей комнаты в Калосе и увидел на улице какого-то человека. Тот поднял взгляд, словно ожидал его увидеть, и исчез.— А, так на вашей стороне еще и духи? Помнится, они приглядывали за нами в Калосе.— Ну не все духи, конечно, — признала Блор. Она прошла к столу, порылась в кипе бумаг и вытащила тонкую книжку. — Это сложный вопрос. Родриго-каэша…— Родриго — что? — переспросил Эрик. Он вполне освоил местное наречие, но еще не понимал смысла некоторых слов.Диез слегка зарделся:— Не то чтобы возлюбленный, но явно больше, чем просто друг. Задушевный друг, как говорят у вас в Америке.Блор улыбнулась и протянула Эрику книгу, пахнущую пылью.— Родриго-каэша объяснит тебе все, и эта книжка поможет. Но помни, Эрик Погловски, — ее лицо внезапно посерьезнело, — в Пейлноке ты должен быть чрезвычайно осторожным. Никогда не отнимай жизнь у другого человека!Эрик вспомнил, как Родриго кричал на Роберта во время боя и каким оружием пользовались солдаты: у них были только сети, посохи, бичи и дубинки — ничего напоминающего клинок.— Почему?Он в жизни никого не убивал, да и не думал ни о чем подобном — во всяком случае, пока не попал в Пейлнок.Блор дотронулась до руки Родриго. Их пальцы сплелись.— Когда кто-то из нас умирает, — тихо сказала она, — наши духи ищут райского покоя. В раю дух отдыхает, пока не будет готов слиться с Ор-дхаму.— Это ваш бог?— Не в том смысле, какой ты вкладываешь в это слово, — сказал Диез. — Ор-дхаму — это ответственность. Это великая уравновешивающая сила, которая поддерживает порядок во вселенной. Некоторое время мы отдыхаем в раю, но потом все становимся частью Ор-дхаму.Блор продолжила объяснения испанца:— Кроме тех, кто пережил насильственную смерть или умер от несчастного случая. У тех — иной путь.— Иной?Родриго кивнул.— Дух убитого становится дандо, ужасным призраком, который не может найти покоя, пока не отомстит своему убийце. Вот почему тебе нельзя убивать, Эрик. Вы с братом — великие воины, и все же вам надо быть осторожными.Эрик нахмурился и снова принялся разглядывать карту.— Так, а если убивать нельзя, то что у вас тут за война?Блор пробежала рукой по волосам. Ее браслеты зазвенели, складки на полной руке задрожали.— Вполне возможно уничтожить нацию чисто экономическими мерами. А можно и с помощью тайных служб заменить правительство.— И все же вы сражаетесь, — настаивал Эрик. — Я был там! Я был в Калосе!— Но ты не видел кровопролития, — напомнил Родриго.— Пиетку убили! — воскликнул Эрик, но тут же умолк, вспомнив призрак маленького трактирщика. Флогис сказал, что Пиетка уже отомстил за себя. И потом, Сумеек и эти вилы, которые сами собой взмыли в воздух и пригвоздили убийцу к земле.Он попытался выбросить эти образы из памяти, но тут ему на ум пришли Фрона и кузнец Брин.— А что стало с другими жителями Калосы?— Флогис сейчас пытается узнать их судьбу, — сказала Блор.— Он не спит? Но ведь сейчас день.Блор слабо улыбнулась:— Флогис на самом деле никогда не спит, сын Парадейна. Ты пока что не можешь до конца осознать его силу. У него одна цель — одолеть Тьму. Днем это труднее, и он не теряет энергию на поддержание видимой оболочки. — Она замялась и прикусила губу, глядя на Диеза. — Боюсь, он так близко.— Близко к чему? — спросил Эрик. Диез нахмурился и обнял Блор за плечи.— Ты должен понять, — медленно сказал он, — что Флогис — дандо. Он служит Владениям Света лишь потому, что это единственный способ отомстить своему убийце. Ты же тогда почувствовал его гнев, а?Эрик кивнул.«Не просто гнев, — подумал он про себя, — а настоящее безумие».— Дандо, который не может отомстить, с течением времени сходит с ума, — продолжал Диез. — Тогда он превращается в анку, духа, полного бессмысленной ярости. — Он взглянул на Блор и обнял ее еще крепче. — Некоторые из нас боятся, что Флогис приближается к этому состоянию. Все эти золотые круги и волшебные камни помогают ему удерживать власть над собой, и все же с каждым днем его борьба становится все более безнадежной.— Но Сумеек и Пиетка отомстили за себя так быстро! А Флогис — он что, не знает своего убийцу?Блор и Родриго обменялись взглядами.— Дух всегда знает своего убийцу, — сказал Диез. — Но убийца Флогиса могущественнее всех волшебников мира. Это Сердце Тьмы, королева всех Темных Земель и, хотя Керис Чатерит станет это отрицать, Царства Ночи.Блор отошла от Диеза, встала на солнце и обхватила себя руками, словно замерзла.— Шандал Карг, — сказала она еле слышным шепотом.Эрик повторил имя и принялся расхаживать по комнате. Повсюду на стенах висели карты. Он узнал Африку. Она тоже была разрисована черным и желтым, а незакрашенные куски показывали нейтральные государства.Азия была вся черная, впрочем, как и Европа, за исключением Скандинавии и Греции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60