Она уже обдумывала, как бы распрощаться с любезным хозяином и удрать, как вдруг увидела, что взгляд мавританца упал на штабель ящиков с фальшивыми реликвиями. Впопыхах, они с Гервардом криво поставили верхний ящик и неплотно закрыли крышку.
— Так вам нужны реликвии? — Вазим легонько приподнял брови. — Их многие покупают.
— Но откуда вы знаете, что они настоящие? — выпалила Гвинет.
Гервард бросил в её сторону предупреждающий взгляд. Ох, зря она это сказала… Мастер Хараб ведь может и обидеться, а змея все ещё у него…
Но мавританец лишь вкрадчиво улыбнулся:
— Я покупал их с верою в сердце. Кто я такой, чтобы судить, так ли они стары, как люди хотят думать? Важно утешение, которое даруют людям эти реликвии, не правда ли, юная госпожа?
— Да, я думаю, вы правы, — пробормотала Гвинет. — А теперь, мне кажется, нам пора идти…
— А как же сласти?
Вазим переложил змею себе на плечи и открыл сундук.
— Нет-нет, спасибо вам большое, — сказала Гвинет, отступая. — Нам действительно пора.
— Мама, наверное, уже ищет нас, — прибавил Гервард.
— Тогда прощайте, мои юные друзья, — улыбнулся Вазим, выпрямляясь. — Ступайте с миром. Думаю, мы ещё встретимся.
— Да-да, мне тоже так кажется, — кивнул Гервард.
Гвинет вежливо попрощалась, и они с братом спрыгнули на землю и зашагали обратно к дороге. Никогда в жизни она не испытывала такого облегчения. Сердце её бешено колотилось, а дыхание участилось, как после долгого бега.
— Прости, — сказала она. — Это я виновата.
— Ну, по крайней мере, он не рассердился, — философски заметил Гервард.
— Думаешь, он не знает, что реликвии не настоящие? — спросила его сестра.
— Не знаю, — нахмурился Гервард. — Главное, что креста у него нет. Мы всю повозку обыскали, это точно.
Они зашагали вперёд. Первой молчание нарушила Гвинет:
— Похоже, Рис Фримен не соврал, когда говорил, что не брал креста. А если он сказал правду в этот раз, значит, он мог и в самом деле видеть, как кто-то швырнул в воду узел. А вдруг крест и сейчас в реке?
— Но мы там уже смотрели, — возразил Гервард.
— Смотрели, но недолго. Пришёл отшельник, и ты упал в реку.
— Верно, — задумался Гервард. — Слушай, Гвинет, а мы ведь никогда задумывались, почему отшельник пришёл туда в тот день! А вдруг это он бросил крест в реку и хотел его вытащить?
Гвинет остановилась и уставилась на брата. Как она испугалась, увидев незнакомого монаха возле реки! Но если у отшельника были какие-то тёмные делишки, зачем он тогда вытащил Герварда из ловушки и перевязал ему рану?
— Дядюшка Оуэн легко мог перепутать его с монахом, — продолжал объяснять Гервард. Увлёкшись, он зашагал так быстро, что Гвинет приходилось за ним бежать. — В часовне темно, и коричневая ряса вполне могла показаться чёрной!
У Гвинет голова шла кругом. Она уже привыкла считать странного отшельника другом, но в словах Герварда тоже была своя логика…
— Надо поискать ещё раз, — решила она. — Отшельник мог и не найти креста. Мы, по крайней мере, не видели, чтобы он что-то находил. Или, может, нам стоит поискать крест у него в келье. Только вот где она?
Дорога, по которой они шагали, проходила прямо у подножья Тора, и сейчас они были недалеко от того места, где Рис Фримен ставил свои верши. День уже клонился к закату, но света для поисков пока хватало. Гвинет вспомнила о делах, которые ждали дома, но тут же решительно отбросила эту мысль. Успеется. Сейчас нет дел важнее, чем эти поиски.
Но к тому времени, как они вышли к болоту, Гвинет уже почти потеряла надежду. Если они не найдут крест сразу, его навсегда унесёт течением. Никто не поверит, что найдены скелеты короля Артура и его королевы. Аббатство навсегда останется бедным, а вместе с ним — и деревня…
Воды в болотистой низине было столько, что то и дело приходилось пробираться вброд. Гвинет подняла юбку до колен и подоткнула у пояса, чтобы не промочить.
Услышав журчание реки, она зашагала быстрее, обогнула огромный куст и замерла.
Возле того места, где ставил свои верши мастер Фримен, сидел на поваленном дереве отшельник в коричневой рясе.
Глава двенадцатая
Гвинет оцепенела. Стоило им с Гервардом вспомнить об отшельнике — и вот он здесь, собственной персоной! Неужели он действительно украл крест и пришёл достать его из реки? Гвинет вдруг поняла, что они с братом одни в пустынной местности с совершенно незнакомым человеком.
Она взяла Герварда за руку и попятилась. И тут отшельник вопросительно приподнял брови и указал на лодыжку Герварда.
— Да-да, гораздо лучше, — сказал Гервард. — Даже шрама не осталось!
Отшельник ласково улыбнулся, и Гвинет почувствовала себя дурой, что подозревала его. Она уже открыла рот, чтобы спросить у отшельника, не видел ли он креста, но тот уже поднялся и зашагал к Тору. Отойдя немного, он обернулся и поманил их с Гервардом за собой. Гвинет оцепенела. У края леса отшельник остановился и выжидающе на них посмотрел. Гервард шагнул вперёд.
— Стой! — зашептала Гвинет, впервые в жизни оказавшись осторожнее брата. — Ты с ума сошёл!
— А вдруг он хочет нам что-то рассказать? — возразил Гервард. — А говорить не может, значит, должен показывать…
Когда отшельник повторил свой жест в третий раз, Гервард решительно стряхнул руку сестры и, шлёпая по лужам, побежал к нему. После этого Гвинет колебалась недолго — не могла же она бросить брата одного! Подавив страх, она двинулась следом.
Тропинка петляла среди кустов боярышника, постепенно поднимаясь вверх. Отшельник шёл молча. Дети — за ним.
— Как думаешь, он ведёт нас к себе в келью? — прошептал Гервард.
— Не знаю, — ответила Гвинет. Приходилось делать над собой усилие, чтобы голос не дрожал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33