Кухулин, развалясь во главе стола, капризным тоном напомнил:— Ужель до самого утра ожидать нам состязанья обещанного?Ши повернулся к нему и громко, чтобы все слышали, ответил:— Как посмотришь на то, чтобы я снял гейс с того типа, который сейчас упражняет голосовые связки во дворе? Насколько я понимаю, вылечить этого ресторанного тенора Катбад как раз и не способен.— Ежели убежден ты, что такое тебе под силу, волшебство подобное стоит того, чтоб на него посмотреть, но в жизни я тебе не поверю, покуда собственными глазами узреть его не удосужусь! — подал голос Катбад, явно уязвленный замечанием конкурента.— Отлично, тогда по рукам, — сказал Ши. — Ведите его сюда.— Лойг, дорогуша, сходи за Уатом, — вальяжно распорядился Кухулин. Он отхлебнул из кубка, поглядел на Бельфебу и опять насупился.— Так-так, — задумчиво поглядел в потолок Ши. — Единственно, что мне потребуется, это какой-нибудь небольшой блестящий предмет. Не дашь ли ненадолго какое-нибудь свое колечко, Кухулин? Вон то, с большим камнем, будет в самый раз.Кухулин стащил со своих унизанных драгоценными перстнями пальцев запрошенное кольцо и пустил его по столу к Ши. Тем временем вернулся Лойг, таща за рукав слегка упирающегося коренастого молодого человека. Как только оба оказались в дверях, Уат, словно взнузданный, закинул голову назад и испустил леденящий кровь вой. Лойг подтащил его, все еще завывающего, к столу. Ши повернулся к остальным:— А теперь, чтобы волшебство получилось, мне нужно побольше свободного места. Не подходите к нам, пока я буду плести заклинания, иначе вас тоже зацепит!Он отодвинул пару стульев подальше от стола и привязал к перстню нитку.Лойг силой усадил на один из этих стульев Уата.— Плохой сейчас на тебе гейс, Уат, — начал Ши, — и я хочу, чтобы ты помог мне тебя от него избавить. Ты будешь делать все, что я тебе скажу, ясно?Пациент кивнул.— Смотри сюда, — сказал Ши, поднимая кольцо за нитку и принимаясь вертеть ее в пальцах, так что кольцо тоже стало раскручиваться то в одну сторону, то в другую, в свете факелов рассыпая вокруг мерцающие блики. При этом Ши негромко разговаривал с Уатом, то и дело повторяя слово «спи». Зрители затаили дыхание, и Ши чуть ли не спиной чувствовал атмосферу напряженного ожидания.Наконец Уат словно окаменел.— Слышишь меня, Уат? — негромко спросил Ши.— Слышу.— Ты сделаешь все, что я прикажу.— Сделаю.— Когда ты проснешься, твой гейс перестанет тебя беспокоить, и ты больше не будешь выть по ночам.— Не буду.— Чтобы доказать, что так оно и есть, первое, что ты сделаешь, когда проснешься, это хлопнешь Лойга по плечу.— Хлопну.Ши повторил указания несколько раз, меняя слова и заставляя Уата повторять их за собой. В подобной ситуации лучше было перестраховаться. Наконец он вывел его из гипнотического транса, попросту щелкнув пальцами у него перед носом и крикнув: «Проснись!»Уат в замешательстве уставился на него. Потом встал, подошел к столу и хлопнул Лойга по плечу. Присутствующие одобрительно загомонили.— Как себя чувствуешь, Уат? — спросил Ши.— Чувствую я себя замечательно. Более не желаю я выть на луну, и мыслится мне, что гейс мой исчез навсегда. Благодарю я тебя за честь, мне оказанную!Он подошел к столу, схватил руку Ши, поцеловал ее и смешался с толпой челяди у дальнего конца стола.Катбад сказал:— Волшебство и впрямь достойное, да и тот гейс добавочный — тоже не из последних. Надо же, и взаправду подошел и Лойга хлопнул! Истинная правда, что не под силу было мне гейс снять с Уата. Но сам знаешь: коли один бегает быстрей, то другой ловчее по горам лазает — что и докажу я немедля, снявши с супруги твоей гейс, с коим сам ты покончить не в силах.— Я не убежден... — с сомнением в голосе начал Ши.— Пускай беспокойство тебя оставит, — заверил его Кухулин. — Это не нанесет ей никакого вреда, а в будущем станет вести она себя более любезно в домах приличных, кои посещать будет.Друид поднялся и нацелил на Бельфебу длинный костлявый палец, принявшись что-то ритмично декламировать — вначале какую-то тарабарщину на совершенно непонятном языке, которую постепенно сменили более-менее понятные слова.— ...дубом, ясенем и тисом, красотою Энгус, силою Лера и властию верховного друида Ульстера да сойдет с тебя гейс твой, Бельфеба! Сгинь! Пропади! Стерт ты, отменен, и чтоб больше про тебя слыхом не слыхивали! — закончил он, напоследок воздел руки над головой и спокойно уселся на свое место. — Как чувствуешь себя, дорогая?— Сказать по правде, ровно как и прежде, — призналась Бельфеба. — А как надо?— Откуда знать нам, что чары и впрямь подействовали? — встрял Кухулин. — Ага! Придумал! Пошли со мной.Вскочив, он быстро обошел вокруг стола, а в ответ на разъяренное восклицание Ши и смятение Бельфебы поспешно добавил:— Только до дверей! Иль слова я не давал?Склонившись над Бельфебой, он обнял ее за шею и потянулся было к руке, но тут же отпрянул, как ошпаренный, с кряхтением ухватившись обеими руками за живот. Катбад с Лойгом вскочили. Ши, надо сказать, тоже. Цепляясь за Лойга, Кухулин проковылял несколько шагов, вытер рукавом слезящиеся глаза и страдальческим голосом объявил Катбаду:— Американцы победили, ибо волшебство твое провалилось — коснувшись ее, едва я жизни не лишился! Не желаешь ли сам попробовать, дорогуша?Катбад с великой опаской вытянул руку и осторожно дотронулся до Бельфебы кончиком пальца. Ничего не произошло.Лойг заметил:— А разве тот раб не говорил, что на волшебников сей гейс не действует?— Не исключено, что глаголишь ты истину, — отозвался Катбад, — но мыслится мне, иная тут причина. Кухук желал препроводить ее в постель, а я о чем-то таком и не помышлял, ничуть не помышлял!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28