Тоз вонзил клинок в податливую плоть по самую гарду. Не обрывая пения, он отпустил меч и обернулся к щиту, взяв его за обод.
Борс ожидал, что девушка рухнет: он видывал, как мужчин в бою пронзали подобным образом. Первый приступ боли заставлял их замереть, приводя к бесчувствию, но затем они вскрикивали и падали, конвульсивно цепляясь за металл, который отнял их жизнь. Ниера, однако, по-прежнему стояла прямо, ее руки свободно висели по бокам, подол платья запятнала кровь, которая текла вниз с желобка, длинный красный конец меча выступал из спины. Ее глаза все еще были раскрыты, и вся боль, которая бы должна была бросить ее, вопящую, на пол, скопилась в них как безмолвный стон. Тоз нагнулся и, поставив щит у ее ног, затем одной рукой снова взялся за рукоять меча, а другую положил плашмя на грудь рабыни и извлек клинок из ее тела. Кровь хлынула потоком, едва открылась жуткая рана, ударила в щит и потекла по полу. Колдун провел левой рукой перед лицом Ниеры, внезапно вистрийка покачнулась и рухнула на щит, накрыв его пронзенным телом. Тоз взглянул на нее, его глаза светились огнем, а губы двигались, изрекая слова, которых Борс не мог расслышать — так шумела кровь у него в голове и гулко билось его сердце.
Призрачное лицо выражало удовлетворение, когда повернулось вновь к Нилоку Ярруму и Борсу. Оба дротта молча наблюдали, как меч был поднят и проведен через пламя над жаровней, кровь капнула с него в огонь, вызвав резкий запах, который исчез, едва лишь Тоз провел рукой вдоль меча. Теперь на чистом металле не осталось и следа от жуткого обряда. Чародей вернул оружие в ножны. Ударом ноги он сбросил мертвую рабыню со щита и так же провел щит через пламя, вернув ему его прежнее состояние одним-единственным мановением правой руки. Поставил щит рядом с мечом и улыбнулся Нилоку.
— Не сомневайся больше, Улан. Топор Мерака затупится об это; твой клинок заберет его жизнь.
Несколько долгих мгновений Нилок смотрел на свое оружие, и лицо его окутывал мрак. Борс подумал, а не прочел ли на нем Тоз новые сомнения и страх перед заговоренным оружием. Затем понял, что да, ибо кудесник сказал:
— Они не причинят вреда тебе. Погибель ждет лишь Мерака или кого-то другого, кто выйдет против тебя. Девушка была полна ненависти, и теперь вся эта ненависть собралась в клинке. Когда ты встанешь против Мерака, ее ненависть одолеет его. Твоя победа обеспечена, но лишь мы трое будем знать, что это сделал я. И никто из нас не проговорится.
В словах таилась угроза, и Борс кивнул головой, едва красные глаза встретились со взглядом колдуна. Нилока этот взгляд успокоил, его правая рука осторожно двинулась через стол: кончики пальцев коснулись щита, затем рукояти меча. Он вздрогнул, словно это прикосновение вызвало резкую боль, затем мрачно улыбнулся и кивнул, сомкнув пальцы на изукрашенной рукояти. Взял в левую руку ножны и вытащил клинок, воззрившись на металл.
— Я чувствую, — прохрипел он. — Чувствую мощь. Этим оружием я одолею Мерака.
Нилок резко вскочил, не заметив, как опрокинул стул, пробуя меч в размахе и вынудив Борса склониться, когда лезвие прошло в опасной близости от головы воина. Жилище наполнилось торжествующим смехом ала-Улана.
С этого момента точное положение Борса в племени так и не было определено. Он не был бар-Оффой, и уж тем белее ала-Уланом, не мог стать и шаманом — но его признали как доверенного человека Тоза. А поскольку колдун был в милости у Нилока Яррума, то и Борса стали бояться. Когда разошлись слухи о его мощи, Борс приобрел новое уважение. Так и вышло, что он стоял в первом ряду зрителей, когда начался поединок — между Дьюаном и Тозом, среди ала-Уланов и шаманов, перед бар-Оффами. Отсюда он смотрел на поединок.
Как предсказал Нилок, Мерак предпочел биться секирой — это оружие было вполне под стать его величине и силе. Чтобы левая рука оставалась свободной и прибавляла мощи ударам, он выбрал меленький металлический щит и привязал его к левому предплечью. Ни один из бойцов не надел рубахи, и вскоре их обнаженные торсы маслянисто заблестели от пота. Мерака, вдобавок к шрамам, полученным в бою, украшали и те, которыми он уплатил за торквес Улана. У Нилока было меньше шрамов, но не меньше мускулов. Бойцы позаботились о том, чтобы волосы не падали на лица — у Мерака они были заплетены в длинную косу, которая качалась и лупила его по спине во время боя. Нилок убрал свою гриву под серебряную сетку, сверкавшую всякий раз, когда он уклонялся, отражая удар и взмахивая заговоренным мечом. Не знай Борс о чарах, он, как и прочие зрители, счел бы борьбу честной, приняв ее за состязание двух воинов великой доблести. Все выглядело, как схватка равного с равным. Более того, сперва казалось, что более сильный Мерак измотает обороняющегося Нилока и в конце концов победит. Мерак наседал на противника, кидаясь на него как берсерк, тяжелая секира свистела в его правой руке, словно ивовый прутик, разгоняющий назойливых мух. Нилок пятился, огибая курган, уходя от ударов — любой из которых обезглавил бы его, достигни цели. Ему больше помогали скорость и проворство, нежели щит. Мерак преследовал противника, его хвостатая секира взлетала точно невесомая, с губ градом летели проклятия. Нилок бился молча, храня осторожность, словно бы не полностью верил в чары Тоза — или просто старался, чтобы схватка выглядела убедительно. Но после того, как они пять раз обогнули курган, Нилок внезапно прыгнул вперед, и меч сверкнул в его руке.
Бычьи наскоки Улана придали бою некий ритм, раз за разом описываемая секирой дуга наводила на мысль о движении маятника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152