– А что такого? – поддержал великанов Илья. – Я бы и сам спел, если бы слова знал. Иди, Яромирка, не бойся, мы с тобой!
– Верно! – поддержал Матвеич. – Покажи всем, что в Лодимере тоже таланты есть!
– А теперь, – заорали хором ведущие, – гость из далекого Лодимера!
На мгновение возникла пауза, и тут великаны легонько подтолкнули Яромира вперед. Богатырь вылетел на середину поляны и остановился, как вкопанный. На него смотрели тысячи глаз: горящих и темных, как ночь, зеленых, как трава, и красных, как пламя. И тут он увидел перед собой ту самую очаровательную ведьмочку, которая пролетала над их баркасом. Ведьмочка улыбнулась ему и задорно подмигнула.
– Ах так? – Яромир осмотрел притихшую нечисть, вспомнил, как хрустят под бронированной перчаткой тусклые черепа, и усмехнулся. – Есть у меня одна песня. Братцы, сбегайте за гитарой, Илья скажет, где она.
Через пару секунд Бурмогол принес гитару-самопляс. Он довольно усмехался и посасывал укушенный палец. Яромир насторожился:
– Что это с тобой?
– Ах, это? Да откуда я знаю! Я полез за гитарой, а меня кто-то тяпнул. Я в темноте и не разобрал. Может, собачка?
– Это Гриша, – сказал Яромир и взял гитару. Нечисть замерла в сладостном ожидании. И это ожидание оправдалось. Яромир ударил по струнам:
Повстречался я с красой
Под березою – косой!
Яромир не умел играть ни на одном инструменте, и для него всегда оставалось загадкой, как это удается другим. Но, оказалось, что никакого умения и не надо. Стоило ударить по струнам, как они сами отчебучили залихватскую мелодию. Восторженная нечисть загудела, затопала и пустилась в пляс.
А под спелой вишнею
Выпил рюмку лишнюю!
Вот это оказалось понятнее всего.
– Да чего рюмку, стакан, стакан! – послышались тонкие упыриные голоса.
– Чарку-у! – верещали ведьмы.
– Ведро! – не выдержал Тормозул, пускаясь в плясовую.
На поляне было тесно, и нечисть стала потихоньку давить друг друга, но все равно никто не обижался. Когда Тормозул наступил на зеленого гоблина, тот даже не крякнул, а продолжал веселиться, похожий теперь на зеленую лепешку.
Эх, не надо было пить,
Лучше б девушку любить!
закончил Яромир, и тут гитара выдала такой аккорд, от которого слушатели едва не сошли с ума. Ряды их сильно поредели, но втоптанные в землю, лопнувшие и разнесенные в клочки продолжали аплодировать уже с того света. Нечисть не сразу поняла, что музыка закончилась, и еще долгое время не могла успокоиться. Ведущему пришлось надрывать голос, чтобы навести хотя бы видимость порядка.
Яромира встретили как победителя.
– Гран-при обеспечен! – сказал Тормозул, пытаясь обнять Яромира, что при его размерах было несколько затруднительно.
– Мы снова твои должники! – добавил Бурмогол. – Если кому по репе надо настучать, крикнешь – мы тут же явимся!
Леший Матвеич крепко пожал Яромиру руку:
– Ну, теперь эти прохвосты не отвертятся, первая премия наша! А то уж сколько лет все десятые да двадцатые! Опрошлый год выступала заозерная шишига, Люська Подболотная. Как пела, ах как пела! А в результате – шиш! Но теперь – другое дело.
И тут ведущий объявил следующего исполнителя:
– Лапландские монстры! Самые клевые орки во всей Европе!
– Что это за лапландские морды? Эти самые клевые урки? – шепотом переспросил Яромир. Но Леший Матвеич только пожал плечами. Зато превратившийся в лепешку зеленый гоблин прямо-таки затрясся от возбуждения.
На сцену, безобразно кривляясь, вылезли самые мерзкие уроды, каких только Яромиру приходилось видеть. У него даже на мгновение потемнело в глазах, так захотелось выйти и раздавить всю эту кучку мутантов, как назвал их образованный леший. Больше всего они напоминали чертей, скрещенных с тараканами. Публика приплыла… Такая внешность вызывала у нечисти невольную зависть и уважение. В руках они держали гитары, балалайки и мандолины. Зал затих. В следующую минуту Лапландские монстры ударили по струнам.
Кто-то схватился за уши, кто-то немедленно лопнул, кто-то с непостижимой быстротой принялся закапываться в землю. А большинство – просто обалдело. Звуки напоминали голодное бурчание в животе гиппопотама, перемежаемое тоскливыми воплями и жутким уханьем. Слов Яромир не разобрал. Кажется, их и не было. Главный монстр выл, как степной шакал, у которого отняли кусок вожделенной тухлятины. Время от времени он, словно павлин, раздувал задницу, выворачивал слюнявые губы и показывал зрителям язык. От такого музыкального паскудства листва на кустах начала темнеть и вянуть, а земля пошла мелкими неровными трещинами. Где-то далеко завыли собаки. Пролетавший мимо чародей потерял управление, врезался в соседний холм и взорвался. Но все эти звуки заглушали истошные вопли монстров.
Яромир пришел в себя только тогда, когда артисты уже раскланивались.
– Убить за такую музыку мало! – с чувством сказал Илья. Матвеич только покачал головой:
– Вот оно, падение нравов! А как были хороши концерты лет эдак четыреста назад! Я помню первое выступление Паганини…
– Я тоже помню одного поганина! – вступил в разговор Илья. – Когда я его дрючком пропер, так он такой концерт устроил!
– Вот бы послушать! – немедленно восхитились великаны Бурмогол и Тормозул, но тут на сцену снова выскочили ведущие.
– Господа! Наше уважаемое жюри, в составе которого самые выдающиеся уроды современности, подвело итоги выступлений! Первое место на конкурсе завоевали Лапландские морды… простите, монстры! Аплодисменты, господа!
Нечисть неохотно зааплодировала.
– А певец из Лодимера?! – послышались недовольные крики.
– Певец из Лодимера занял второе место!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90