Разумеется, добром это не кончилось: нализавшись холодного снега, светило вдруг помрачнело, потускнело, почувствовало себя совершенно больным и скрылось из глаз, натянув косматые тучи по самые уши. Первый мартовский денек потонул в сером мареве, и воцарилось унылое межсезонье: зима не зима, а и весной не назовешь.
Иван Иванович Птенчиков неодобрительно оглядел нависающее над макушками елей небо и скрылся в своей избушке. Сейчас бы затопить камин... Жаль, экологическая комиссия запрещает. Ребятам из ИИИ — Института исследования истории — едва удалось выбить для него разрешение поселиться в этом глухом заповедном месте. Пришлось даже подключить Минздрав, где оформили справку о том, что молодому учителю литературы, случайно попавшему из Москвы начала XXI века в Москву конца века XXII, требуется предоставить условия для восстановления душевного равновесия, иначе он рискует свихнуться среди компьютеризованной повседневности.
Кабинет Птенчикова был завален стопками книг. Они громоздились повсюду, день ото дня увеличиваясь в числе: Иван, получивший после спасения затерявшихся на сказочном острове Буяне учеников — Егора Гвидонова и Варвары Сыроежкиной — почетное звание «мэтра по неразрешимым вопросам», проводил литературное расследование, пытаясь отыскать следы ускользнувшей из-под самого носа аферистки, заварившей всю эту кашу. Коварная Сонька умудрилась похитить созданную Гвидоновым машину времени и обобрать как царя Салтана, так и царевну Лебедь. Однако в последний момент ей не повезло: вышитая скатерка, под которую была замаскирована машина времени, оказалась порванной, и нахальная обманщица затерялась в хитросплетении эпох.
Исчезновение девушки произвело на всех тяжелое впечатление. Как бы ни была она виновата, современники считали себя обязанными ее спасти и вернуть в привычный мир, где она сможет пройти психокоррекцию и заново начать полноценную жизнь. Однако вычислить, куда ее забросила испорченная машина времени, было невозможно.
Превратившийся в детектива учитель литературы считал, что яркая и деятельная Сонька, уже увековеченная гением Пушкина в «Сказке о царе Салтане», не останется в тени и послужит прототипом героини еще какой-нибудь известнейшей истории. Его гипотеза захватила сотрудников ИИИ. Весь Институт с энтузиазмом поглощал сказки, детективы и авантюрные романы, однако идентифицировать девушку с кем-либо из персонажей пока не удавалось.
Поиск велся и среди реально существовавших исторических личностей. Сотрудники ИИИ проверили немало авантюристок различных эпох и национальностей. Это было не так сложно: даже если в архиве Института не оказывалось достаточно достоверного изображения интересующей следствие особы, его можно было всегда получить, отправившись в небольшую командировку к месту событий. Куда больше проблем возникало со свидетельствами литературными. Фантазии авторов зачастую не имели под собой никакой почвы. Художественные образы не выдерживали критического взгляда Ивана Птенчикова. Когда же руководство ИИИ принимало решение проверить «вживую» наиболее перспективные версии, командированным исследователям приходилось проявлять немалую изворотливость...
Примостившись на увлекательном, но бесполезном для расследования романе Дюма о кознях коварной Миледи, чинимых дружной четверке мушкетеров, Птенчиков задумчиво уставился на информационную панель книгопечки. Это чудо технической мысли ему подарили друзья-историки, Олег и Аркадий, когда он попал в больницу с тяжелейшим литературным отравлением. Дело в том, что люди XXII века книг не читали — они их глотали в таблетированном виде. Увлеченный поисками Соньки, Иван изрядно превысил допустимую читательскую дозировку, за что и поплатился собственным здоровьем.
После выписки из реабилитационного центра глотать книги ему категорически запретили: слишком велика была вероятность получить язву желудка. Выручала печка: подсоединенная напрямую к архиву ИИИ, она могла в считаные минуты снабдить Птенчикова любой заказанной книгой, по старинке распечатанной и переплетенной. Вскоре Иван стал единственным в XXII веке обладателем настоящей, бумажной библиотеки. Сидя в заснеженной избушке, он с наслаждением шуршал страницами, уверенный, что рано или поздно сумеет обнаружить след неугомонной Соньки. Однако зима заканчивалась, прочитанные тома уже перестали помещаться в отведенной для них пристройке и громоздились кренящимися стопками в самых неожиданных местах, а надежды учителя все не оправдывались.
Иван остановил бегущую строку архивного перечня. «Анекдоты из жизни копов». Очень любопытно. Надо признать, до исследования произведений этого жанра он еще не доходил. Птенчиков подкинул в лоток чистой бумаги и запустил книгопечь.
В дверь постучали.
— Да-да, открыто, — рассеянно откликнулся Иван, втягивая ноздрями волнующий запах типографской краски.
— Извините за беспокойство, мэтр! — раздался знакомый бас начальника полиции, и секунду спустя грузная фигура с оглушительным грохотом ввалилась в комнату — бравый генерал запнулся о баррикаду из хитроумных детективов Агаты Кристи. Многочисленные литературные мошенницы, заботливо рассортированные Птенчиковым по странам и эпохам, будто ждали сигнала: накренилась этажерка, с лихим свистом посыпались с полок увесистые тома, подломилась, не выдержав неожиданной бомбардировки, пластиковая ножка стола, — и вскоре доблестный представитель правопорядка оказался погребенным под горой фолиантов о разнообразных беззакониях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86