- Помоги найти очки, - просил Гудженджи. - Мне нужно найти очки.
Лалнакх выругался и протянул ему очки. Чи слушала последние слова
Адзеля - шерсть ее встала дыбом. Но самообладание, как всегда в таких
случаях, не покинуло ее, и мозг работал, как криогенный калькулятор.
- Да, немедленно, - сказала она и взглянула на икрананкийцев. Они
напряженно и враждебно воззрились на нее.
- Я должна идти, - заявила она туземцам. - Моя магия предупредила
меня о неприятностях.
- Что за неприятности? - спросил Лалнакх.
Гудженджи, более знакомый с чудесами, подвластными иноземцам,
протянул указательный палец.
- Это был голос чудовища, - сказал он. - Но ведь он в столице.
- Да, - подтвердила Чи.
Прежде чем она успела сочинить более или менее правдоподобную
историю, Гудженджи сказал:
- Должно быть, это устройство для разговора на расстоянии. Я давно
подозревал, что вы обладаете такой способностью. Теперь, благороднейшая,
не оскорбляйте меня, отрицая очевидное. Он звал вас на помощь?
Чи могла только кивнуть. Икрананкийцы придвинулись ближе и стояли,
возвышаясь над ней. Она не хотела быть уличенной во лжи: это может плохо
отразиться на будущих взаимоотношениях, которые и так достаточно
напряженны.
- Земцы восстали, - объяснила она. - Они забаррикадировались в том,
как вы его называете, Железном Доме. Адзель просил меня прибыть и помочь
справиться с ними.
- Нет, вы не должны, - сказал Лалнакх, а Гудженджи добавил:
- Мне очень жаль, благороднейшая, но с тех пор, как ваш товарищ
прибыл во дворец, я получаю срочные приказы, предписывающие вам оставаться
на месте.
- Пыльные бури и чума! - воскликнула Чи. - Вы хотите гражданской
войны? Вы ее получите, если земцев не заставят подчиниться, и быстро. -
Шум из передатчика стал громче. - Подумайте. Если бы мы хотели свержения
Джахаджи, разве я оставалась бы тут с вами?
Они помолчали. Лалнакх выглядел неуверенным. Гудженджи почесывал свой
клюв.
- Схватка... - пробормотал он. - Отдаленная схватка.
Из приемника донесся рев. Зазвенел металл, послышались крики, тяжелые
удары, от которых дрожал передатчик. Пронзительный крик икрананкийцев:
- Помогите, чудовище убьет меня!
Лалнакх взглянул на Чи. Солнечный свет, ворвавшись в сумеречную
комнату, кроваво заблестел на его кинжале.
- Разве это по-дружески? - хрипло спросил он.
Чи схватилась за пистолет.
- Недоразумение, - сказала она.
- Говорю вам, мы ваши друзья, и я застрелю каждого, кто назовет меня
лгуном, - заглушаемый гулом железа, разносился голос Адзеля. - Слышите?
Разве он сражается?
- Нет, - ответил Лалнакх. - Убегает.
Чи спрыгнула со стола.
- Я должна идти, - сказала она. - Надеюсь, вы не будете пытаться
остановить меня?
Гудженджи удивил ее. Она принимала его за несуразного профессора, а
не за воина, но он вытащил меч и спокойно заявил:
- Я деодакх. Если я не попытаюсь вас задержать, меня выгонят из
фратрии.
Чи колебалась: она не хотела убивать, этим она сведет на нет все
попытки заключить торговый союз. Парализующий выстрел?
Ее внимание было отвлечено от Лалнакха. Рука офицера описала дугу, и
оружие цинтианки было выбито ударом его ножа. Он навалился на нее. Она
едва успела прокричать предупреждение, как уже лежала, пригвожденная к
полу.
- Хак-к! - выдохнул Лалнакх. - Лежите спокойно, вы!
Он так дернул ее, что у Чи зазвенело в голове, затем сорвал
передатчик и отшвырнул его в сторону.
- Ну-ну, - упрекнул Гудженджи. - Не надо сердиться, благороднейшие,
не надо. Какое несчастье, - он наклонился к Чи, лежащей на руках Лалнакха,
одновременно наступил на передатчик и раздавил его. - Я немедленно
отправлю вестника с сообщением о случившемся. Пока он не вернется, с вами
будут обращаться так почтительно, как позволяют обстоятельства.
- Погодите, - сказал Лалнакх. - Я глава гарнизона...
- Но, мой дорогой друг, это предположительно может разрушить все
соглашения.
- Сомневаюсь. Эти создания - демоны, или ими владеют демоны. Но вы
можете держать ее в заключении, а я позабочусь об охране. Я поставлю
охрану и у их летающего дома. С катапультами. И если появится этот гигант,
они получат приказ убить его.
- Что ж, - согласился Гудженджи, - это неплохая мысль.

7
Фалькейн не потерял сознания. Он воспринимал окружающее урывками,
словно находился в крайней степени интоксикации. Мозг его шел по дюжине
различных путей, воли не было вовсе.
Опираясь о стену, возле которой посадили его земцы, он смутно ощущал
спиной ее твердость. Фалькейн чувствовал, как пол давит на подошвы его
башмаков, как сух и холоден воздух, врывающийся в легкие вместе с резким
запахом наркотика, как стучит сердце. Казалось, что тусклое небо в окне
качается. Он безотчетно видел большого светлоголового человека, который
обманул его, и другого, красноголового, тот его поддерживал. Форма его
носа приобрела комически зловещий вид. Он думал о том, что многие
материалы с Икрананки будут иметь большое значение для фармакологии, потом
вспомнил о замке отца на Гермесе и об обещании чаще писать домой, а уже
через полсекунды в сознании предстал прием при дворе Ито Ямацу в Токио.
Это, по закону ассоциаций, напомнило ему о нескольких знакомых молодых
женщинах, что, в свою очередь, навело на мысли о...
- Помогите мне, Оуэн, - сказала Стефа Карпс. - Вскоре вернется его
слуга. Или может войти кто-нибудь другой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37