Он думал
о лепестках плывущих, плывущих, плывущих вниз, а потом...
Фары выхватили из темноты два больших стога сена, которые
перегораживали ему дорогу. Со страхом он понял, что не успеет затормозить
на таком коротком отрезке дороги и неминуемо врежется. Он резко бросил
машину вправо, завизжали шины, и автомобиль врезался в один из стогов. От
рывка Хортон лязгнул зубами и с размаху стукнулся плечом об рулевое
колесо. "Форд", потерявший управление, съехал с дороги и пропахал густые
сорняки. Попав передними колесами в яму футов трех глубиной, он
накренился, взбаламучивая грязь на дне ямы. Двигатель фыркнул и заглох.
Ошеломленный Хортон дрожащей рукой дотронулся до нижней губы, затем
взглянул на пальцы и, увидев на них красные лепестки, понял, что прикусил
язык. В темноте вокруг автомобиля возникли светлячки, которые окружили его
и стали приближаться.
Дверь машины распахнулась. Священник испуганно вгляделся в
ослепительный свет карманных фонарей, за которым виднелись белые фигуры с
черными прорезями глаз. Кто-то закричал:
- Оттащите это дерьмо от дороги! Быстрее!
Хортон понял, откуда появились стога сена, и сглотнул кровавую слюну.
Его левый глаз заплыл, а к голове подкатила волна боли. Голос напротив
него произнес:
- Он весь в крови!
И другой, приглушенный маской, ответил:
- Черт с ним! Ты готов им заняться? Хортон, а теперь веди себя тихо,
понял? Нам бы не хотелось действовать грубо.
Белые фигуры в капюшонах вытащили его из "Форда" и завязали глаза
повязкой из грубой материи.
Клановцы бросили священника на сидение пикапа и накрыли мешковиной.
Взревел двигатель, и грузовик двинулся по лесной дороге. Хортона держали
несколько человек. Он представил себе, что они могут с ним сделать, но сил
попытаться освободиться у Хортона уже не было. Он продолжал сплевывать
кровь, пока кто-то не дернул его и не прошептал:
- Перестань, ты, любитель ниггеров!
- Вы не понимаете, - проговорил Хортон, шевеля искалеченными
окровавленными губами. - Позвольте мне...
Кто-то схватил его за волосы, и заскрежетал прямо в ухо:
- Ты думаешь, мы не знаем? - Хортон почти понял, чей это был голос:
Ли Сейера? Ральфа Лейтона? - Ниггеры пытаются подмять под себя всю страну,
а белая дрянь вроде тебя, к сожалению, помогает им! Ты тащишь их в свои
школы, в свои церкви, а они тянут тебя туда, где находятся сами. Клянусь
Господом, что пока дышу и пока моя рука может держать пистолет, ни один
ниггер не возьмет того, что принадлежит мне!
- Вы не... - начал священник, но понял, что это бесполезно. Грузовик
притормозил, объезжая последнюю колдобину на дороге, и остановился.
- Мы поймали его! - кто-то закричал. - Как два пальца...
- Свяжите ему руки, - приказал грубый голос.

6
Кэрол Хортон знала, что ее муж мог дольше, чем рассчитывал,
задержаться у миссис Миммс или заехать к кому-нибудь по дороге. Но теперь,
за двадцать минут до полуночи, она уже была сильно обеспокоена. Могла
случиться какая-нибудь неприятность с автомобилем: прокол или что-то в
этом роде. Джим покинул дом уставшим и расстроенным, и она долго еще
размышляла о той непосильной ноше, которую взвалил на плечи ее муж.
Она оторвалась от книги по истории до Гражданской войны и взглянула
на телефон. Миссис Миммс должна уже спать. Может быть, позвонить шерифу
Бромли? Нет, нет; когда шериф услышит, зачем она ему позвонила...
Во входную дверь быстро постучали. Кэрол подпрыгнула на стуле и
поспешила открыть, пытаясь придать своему лицу спокойное выражение. Если
за дверью стоит шериф Бромли, который привез известие о несчастном случае
на дороге, она этого не выдержит. Подойдя к двери, она услышала шум
отъезжающего грузовика и мужской смех. С громко стучащим сердцем Кэрол
отперла дверь.
Она облегченно вздохнула, не найдя никого за дверью. Это была шутка,
подумала она; кто-то решил испугать ее. Но в следующий момент у нее
перехватило дыхание, когда она заметила под соснами черно-белый клубок
тряпья как раз на краю пространства, освещенного лампой на террасе.
Холодный ветер оторвал несколько белых лоскутков и унес их прочь.
Перья, - неожиданно поняла Кэрол и почти рассмеялась. Но кому пришло
в голову притащить на их двор кучу перьев? Она спустилась с террасы и
направилась к куче. Не дойдя до нее пяти шагов она остановилась, ее ноги
стали ватными. На шее у сидящего болтался грубо сделанный рукописный
плакат: "ЛЮБИТЕЛЬ НЕГРОВ (ВОТ ТАК С НИМИ ПОСТУПАЮТ)".
Кэрол не вскрикнула, когда сидящий открыл глаза, большие и белые, как
у нарисованного менестреля. Она не закричала ни тогда, когда ужасное
распухшее лицо, блестя в темноте и роняя на траву отвратительно пахнущий
свежий деготь, взглянуло на нее, ни тогда, когда его рука, черная и
смердящая, медленно поднялась, хватаясь за воздух.
Крик вырвался из ее груди, когда человек открыл облепленный дегтем
рот и прошептал ее имя.
Перья плясали на ветру. Готорн лежал в долине, как спящий ребенок,
лишь изредка тревожимый кошмарами. Ветер, как живое существо, бродил по
комнатам темного дома Букеров, где на стенах и потолке виднелись бурые
пятна засохшей крови и где можно было слышать шаги и тихое тоскливое
рыдание.


ЧАСТЬ ВТОРАЯ. КУЧА УГЛЯ

7
- Вот она, Билли!
- Почему бы тебе не обнять ее, Билли?
- Жених и невеста, жених и невеста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23