Нет, младший волшебник выбрал бы обряд полегче.
Одной мне в этой загадке не разобраться, а вмешивать равновесных дознавателей я раньше времени не хочу, слишком всё странно и неоднозначно. Я решила позвонить Веронике. Она серодворка, телепатка и быстрее поймёт что к чему. Олег не возражал. Моим словам о секте он не поверил, но и прямой ложью назвать не мог. Я улыбнулась: осенью, впервые столкнувшись с троедворцами, я тоже никак не могла понять, что объединяет все противоречия.
По моей просьбе Вероника привезла диск с программой «Фоторобот». На встречах с Олегом волшебник, скорее всего, прикрывался личиной, но составить портрет не помешает. Вампирка прочитала ксерокопии, глянула на меня и прикоснулась ко лбу. Я кивнула, соглашаясь на ментозондирование — объясняться при Олеге было невозможно.
Заломило виски, вампирка нахмурилась.
— Скверно, — сказала она вслух. Ломота отпустила.
Судя по участившемуся дыханию, Вероника просматривала менталку Олега. Со свёрнутыми крыльями вампиры телепатят гораздо слабее, но вытащить всю необходимую информацию она сумела. Немного подумала и выпустила крылья.
— Человеки не единственная разумная раса на Земле, — сказала она Олегу. Повернулась ко мне и добавила: — Его настолько замазали в дела Троедворья, что скрываться смысла нет. Пока я фоторобот составляю, объясните ему всё. Олегу волшебник действительно показывался в личине, но я сумею вычислить истинный облик.
* * *
— Вот так дворы и воюют больше двух с половиной тысяч лет, — рассказывала я. Сидели мы в зале, кухня слишком уютное место для бесед о Троедворье. — А равновесники следят, чтобы война не перешла пределов допустимого, не поставила волшебный мир на грань обнаружения. И чтобы ни одна из сторон не получила перевеса до тех пор, пока не сможет доказать, что удержит трёхосновный мир только на одной своей силе.
— И как это можно доказать? — с ноткой агрессивности спросил Олег.
— Обыкновенно. Равновесники проигрывают ситуацию на моделях в присутствии большака и его советников. Опрокинется мир, значит всё, запрет на действия.
— Как мир может опрокинуться? — не понял Олег.
— Это метафора. Хотя в средневековье считалась за непреложную истину. Волшебники, знаешь ли, ничуть не умнее монахов. В середине восемнадцатого века, когда сферичность Земли была доказана, понятие «опрокинутый мир» стало профессиональным термином и означает глобальную катастрофу, которая уничтожит большую часть живого на планете. Если верить равновесникам, такой исход вполне реален и половина стихийных бедствий и серьёзных аварий на территории Троедворья — последствия стычек светлых, сумеречных и тёмных.
— А территории Лиги и Альянса? — спросил он.
— Там свои заморочки. Постоянно отыскиваются какие-то умники, которые пытаются устроить госпереворот и захватить верховную власть. Пока никому не удалось, но бывало, что претенденты завоёвывали солидный кусок территории и устраивали что-то вроде государства в государстве, где готовили армию вторжения. Законное правительство собирало собственную армию, разбивало кандидатов в диктаторы в пух и прах, и на некоторое в Лиге с Альянсом наступал мир и покой. Потом всё начиналось по-новой. Так что с простеньским миром, да и с Троедворьем они практически не соприкасаются, живут как на другой планете.
— Но откуда взялись Альянс и Лига?
— Троедворские сепаратисты, — объяснила я. — Все человеческие войны всегда начинали и заканчивали сами человеки, но волшебники неизменно использовали их как оказию для собственных разборок. Во время войн легко замаскировать магические битвы. В 476 году Новой эры, когда Римская империя раскололась на части, два ушлых чаротворца оторвали от Троедворья по солидному куску территорий и основали собственные государства. Спустя пару столетий все три страны начали экспансию, и теперь мир поделен между Троедворьем, Альянсом и Лигой.
— И Лигу с Альянсом не интересует борьба Тьмы, Света и Сумрака? — усомнился Олег.
— А для чего им чужие погремушки? Там своих забот хватает. Говорю же, Лига и Альянс живут сами по себе, отдельно. У них друг с другом-то почти никаких отношений нет, а внутренние дела Троедворья тем более безразличны. Во-первых, пока действует Совет Равновесия, мир не опрокинется, и им ничего не грозит. Во-вторых, они уже пытались вмешиваться, и каждый раз Белый, Серый и Чёрный дворы объединялись и так им вламывали, что Лига с Альянсом долго даже вспоминать Троедворье боялись.
— Объединялись? — поразился Олег. — Но как?
— По всей вероятности, каком к низу, — фыркнула я. — Но могли и к верху. Это уже дело удобства и вкуса.
— Я серьёзно! — обиделся он.
— А если серьёзно, то все четыре стороны одинаковы, и пытаться определить, кто лучше, а кто хуже бессмысленно. Хрен на хрен менять, только время терять.
— Откуда взялась четвёртая сторона? — не понял Олег.
— Равновесники. Четвёртая сторона конфликта.
— Какая четвёртая сторона? — возмутился он. — Совет хочет сохранить равновесие, спасает мир от гибели.
— Возможность которой предусматривает его система представлений о мире. Не факт, что она соответствует реальности.
— Но эксперименты с моделями… — начал Олег.
— …которые, — перебила я, — идеально соответствуют системе представлений равновесников о мире. А насколько точно их представления соответствуют истинной структуре мира, неизвестно. Зато и дебилу понятно, что пока идёт война, Совет Равновесия необходим. И что в мирное время от него никакой пользы. Вот тебе и четвёртая сторона конфликта, которая в лепёшку расшибётся, но не допустит ни прекращения войны, ни перевеса ни одного из дворов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161