Аманда растерянно молчала несколько долгих секунд, а потом выпалила:
– Я подаю на развод… Это значит, что я наняла адвоката и… и мы с вашим папой разводимся.
За столом воцарилось долгое и тяжелое молчание, в котором слышалось только прерывистое дыхание детей. Наконец Меган не выдержала и, придав голосу, максимум сарказма, сказала:
– Ну что ж… в конце концов, он ведь повел себя некрасиво… встречается с кем-то.
Аманда расслышала нотки боли в голосе дочери. Несмотря на браваду, Меган очень глубоко переживает разрыв родителей. По щеке Уайатта поползла прозрачная слезинка. Заметив это, Меган набросилась на брата:
– А чего ты ждал, молокосос? Что они просто поцелуются и помирятся?
Девочка вдруг замолчала, и мать поняла, что ей тоже жалко брата и себя и, наверное, хочется поплакать, но чертова подростковая гордость не позволяет. Меган встала и, хмыкнув, заявила:
– Что ж, во всем есть свои плюсы. Хоть поели по-человечески.
Уайатт не двигался с места. Мальчик сидел неподвижно, и только слезы все быстрее катились по круглым детским щекам.
– Перестань, Меган, – просительно произнесла Аманда. – Сядь, нам нужно все обсудить.
– Что именно ты собралась с нами обсуждать? – Меган замерла, вытянувшись в струнку, и тело ее было таким угловатым и напряженным, а голос таким колючим, что мать испугалась – не разобьется ли девочка как стекло, не выдержав давления. – Он нашел себе женщину помоложе, и ты не смогла его удержать, – продолжала дочь, не желая замечать, что делает матери больно. – Это случается сплошь и рядом.
Аманда накрыла своей ладонью судорожно сжатый кулачок Уайатта, Она потянулась и к дочери, но та отшатнулась, не желая принимать от нее ни утешения, ни ласки.
– Мне так жаль… Я знаю, что вам тяжело, – прошептала Аманда. – Простите меня.
– Ну конечно. – Меган фыркнула, зло глядя на мать. – Нам пойти собирать вещи? Или все же можно подождать до конца развода? Он пообещал наш дом Тиффани?
– Меган! – Аманда не заметила, что сжала руку Уайатта, и мальчик поморщился, но промолчал. – Хватит!
– Это правда, мама? – Уайатт переводил затуманенный слезами взгляд с матери на сестру. – Когда родители Криса развелись, ему пришлось переехать. Его мама сказала, что они больше не могут жить в таком большом и хорошем доме, потому что у них нет денег.
– С нами такого не случится, – быстро сказала Аманда.
– Ну конечно! – оскорбительно усмехнулась Меган. – Как будто ты что-то сможешь с этим поделать.
Аманда встала и ощутила дрожь в коленях. Однако она заставила себя выпрямиться и, притянув к себе сына, крепко обняла мальчика. Другой рукой она обхватила за плечи Меган. Девочка не стала вырываться, но ее острые плечи опять вызвали в воображении Аманды образ бьющегося стекла, и ей стало до слез жаль полную сарказма и язвительности, злую и такую беззащитную девочку.
– Я уверена, что смогу уладить этот вопрос, – стараясь, чтобы голос звучал уверенно, сказала Аманда. – Завтра я встречаюсь со своим адвокатом и выдвину это условие как непременное. Обещаю вам: что бы ни случилось, мы останемся жить в нашем доме.
Она склонила голову и заглянула детям в глаза. Голубой взор Уайатта отражал его детскую веру во всемогущество взрослых, раз мама пообещала – так и будет. Карие глаза Меган полны недоверия – она-то знает, какова цена обещаниям взрослых, когда дело доходит до развода! И тогда Аманда поклялась самой себе, что выполнит обещание. Дети – пострадавшая сторона. Должен же быть остров безопасности в мире, который оказался вдруг нестабильным. Пусть этим островом станет для них родной дом.
Они вместе убрали со стола. Все слова вдруг кончились, и каждый погрузился в собственные не слишком радостные мысли. Аманда решила твердо стоять на своем. И если Энн Джастисс придется для этого посильнее сжать то, что она держит в руках, – пусть сделает это.
Когда Кэндис и Дэн прибыли на благотворительное мероприятие, вечер по сбору средств в помощь детской больнице был уже в разгаре. Календарь отсчитывал первые дни марта, и праздник назывался Спринг-Флинг. Весеннее настроение нашло свое отражение в нарядах женщин: вечерние платья были выдержаны в пастельных тонах, а аксессуары и драгоценности придавали необходимый блеск и расставляли яркие акценты.
Кэндис поправила на Дэне бабочку, придирчиво оглядела взятый напрокат смокинг – он сидел идеально и придраться было не к чему.
– Помни, что я тебе говорила, – строгим голосом наставляла она. – Сегодня вечером здесь будет полно больших шишек, знакомство с которыми может помочь в твоей бухгалтерской практике.
– С моей бухгалтерской практикой и так все прекрасно. – Дэн осторожно убрал руки Кэндис от своего горла, она так старательно завязывала бабочку, что он побоялся быть задушенным. – Давай просто постараемся хорошо провести время. – Он нежно улыбнулся своей подруге и голосом искусителя продолжал: – Знаешь, в этом платье ты выглядишь как конфетка. Я готов тебя съесть. – Дэн ласково коснулся губами ее щеки. – Слышишь, оркестр играет медленный танец? Идем.
Кэндис была польщена комплиментом, но, взяв на себя роль наставницы неофита, который чуть ли не впервые попал в высшее общество, она никак не могла остановиться и потому попеняла Дэну с напускной суровостью:
– И никогда не сравнивай женщину с конфетой. Мне кажется, я толстею при одной мысли о сладком. Кроме того, уверена, Кристиан Диор и не вспоминал о конфетах, когда создавал это платье.
Она внимательно оглядела фланирующую толпу гостей, пытаясь выбрать лучшее место для старта. Наметив цель, Кэндис подхватила Дэна под руку и повлекла его в дальний конец зала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102