Битей все равно, кто придет, – лишь бы этот человек прибрался в доме.
– Это хорошо, – пробормотала Аманда, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. Боже, это давно забытое ощущение! Именно так она всегда чувствовала себя перед выходом на сцену.
– Думаю, сегодня тебе не грозит встреча с хозяйкой, – сказала Кэндис. – Битей вернется домой не раньше трех. Я приеду за тобой к половине третьего.
Кэндис вела машину, а Аманда смотрела в окно на знакомые улицы и пыталась увидеть их глазами Соланж. Бакалейный магазинчик, химчистка, овощной магазин Хонг Во. Теперь город казался восхитительно новым, как и она сама. Аманда улыбнулась – мысль о предстоящем приключении ей нравилась.
Когда они добрались до цели, Кэндис въехала на парковку и извлекла из сумочки список поручений, который ей передала Битей.
– Она хотела, чтобы ты перестирала все белье, но я сказала, что времени хватит только на простыни и полотенца. Ключ она обещала оставить под ковриком у входной двери.
– Как похоже на Битей, – сказала Аманда, вылезая из машины. – Она никогда не отличалась оригинальностью.
Она достала из багажника свои орудия труда и, нагруженная, подошла к двери. Ключ лежал на месте, и Аманда открыла дверь и вступила в дом. Ее охватило странное чувство нереальности происходящего. Конечно, она бывала здесь не раз – на праздниках и вечеринках. Но прийти в дом, когда в нем нет хозяев, – совсем другое дело. Впрочем, еще удивительнее, что она собирается проводить здесь уборку, переодевшись во французскую горничную.
Дом Менковски был похож на многие дома в Атланте. Из холла гости попадали в парадную гостиную и столовую. Лестница вела наверх, где располагались ванные и спальни, а за лестницей имелась дверь в подвал. Дверь вела прямо в кухню, где семья обедала и ужинала чаще всего. Еще имелось просторное помещение с огромными окнами, выходившими на задний двор. Двор этот, как и у самой Аманды, скорее напоминал лес.
Аманда прошла в кухню, сгрузила на пол пылесос и флаконы и огляделась, пытаясь оценить объем работ.
В раковине громоздилась гора грязных тарелок, а эре горизонтальные поверхности были завалены бытовым мусором – конвертами от почты, фантиками, пакетами, игрушками. Детские вещички были раскиданы по полу и даже лежали на ступеньках лестницы. Аманда невольно улыбнулась: маечки и штанишки словно пытались самостоятельно забраться на второй этаж. Все покрывал толстый слой пыли, и вообще увольнение служанки буквально поставило семейство на грань экологической катастрофы. Совершенно очевидно, что Битей никогда не искала утешения в уборке.
Аманда поднялась наверх и прошлась по спальням. Детские комнаты оказались приблизительно такими, как она себе и представляла: в спальне Лоры все было сплошь в розовых цветочках, а в спальне семилетнего сынишки Менковски преобладали спортивные мотивы.
Однако в хозяйской спальне Аманда застыла с полуоткрытым ртом. Некоторое время она просто оглядывалась, а потом охарактеризовала стиль помещения как «бордельный». Нет, надо как-то изящнее. Вот бывает же барокко, рококо. А это, значит, будет борделло. Все кругом в зеркалах и красном бархате с золотой отделкой. Мебель темного дерева покрыта пылью.
Сначала она хотела распахнуть тяжелые шторы и открыть окна, чтобы впустить в комнату свет и воздух. Потом вспомнила, что время идет, а ей будут платить за уборку, а не за декорирование.
Аманда повернулась и уставилась на свое отражение в одном из зеркал. Темные волосы, голубые глаза и выражение упрямства на лице.
– Вовсе не Аманда Шеридан собирается заниматься уборкой. Грязные полотенца и белье будет собирать Соланж де Папильон. Она самая лучшая горничная, и Битей повезло, что ей удалось заполучить это сокровище.
Взбодрив себя, таким образом, Аманда отправилась собирать разбросанные по полу грязные вещи. Затем она сняла постельное белье и вытерла пыль. Одновременно она пыталась навести порядок на полках и в шкафах. Не имея понятия, где именно должна находиться та или иная книга или безделушка, она расставляла их сама или просто складывала в кучки по принципу схожести. Все равно эффект уменьшения хаоса был налицо.
Прошел час. Аманда огляделась и подвела итоги. Она перестирала и высушила кучу белья, перестелила одну кровать и создала большое количество аккуратных кучек из книг, игрушек, сигарет и прочего барахла. Однако ее ждал первый этаж, да и в подвал неплохо бы заглянуть. Аманда взглянула на часы и поняла, что должна работать быстрее.
Через три часа она вынуждена была признать, что любовный уход за собственным домом не имеет ничего общего с уборкой в чужом, да еще таком запущенном. Дома всегда можно было выбрать, с чего начать, и прерваться в случае необходимости или усталости. Здесь работу выбирать не приходилось, и она казалась просто бесконечной.
Лицо ее блестело от пота, а спина болела. Несмотря на удобные кроссовки, ноги тоже гудели. Наконец Аманда сунула последнюю порцию белья в сушку и отправилась вниз мыть полы.
В два часа она услышала писк со второго этажа – сушка подавала сигнал о том, что цикл завершен. Аманда поднялась на второй этаж – ей казалось, что тысячный раз за сегодня, – и вынула из машинки двуспальные простыни. Надо застелить хозяйскую постель. Когда она ходила вокруг кровати, поправляя простыни, нога стукнулась обо что-то твердое. Еще раз – и больнее, – когда она стелила покрывало. Сморщившись, Аманда нагнулась и вытащила из-под кровати большую картонную коробку.
– Соланж, – сказала она себе. – Ты ведь не полезешь туда? Ну зачем тебе знать, что именно хранит Битей под кроватью?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102