ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
..
Из санатория Нина написала только один раз. Письмо было банальным, коротеньким, без каких-либо упоминаний о чувствах или тоске. Юстас свято хранил первую записку от Нины, полученную в санатории, и ему было грустно, что ответ, о котором мечтал, оказался таким прохладным. Правда, Нина указала свой домашний адрес в Шяуляе, где служил ее отец, поэтому Юстас не терял надежду, что будет поддерживать с ней дружеские отношения.
Он терпеливо целый год писал Нине письма в Шяуляй, но от нее не получил ни одного. Юстас гадал, что, возможно, его письма попадают в руки Нининых родителей, гнал прочь мысль, что Нина могла его забыть, и злился на всех взрослых. С матерью и учителями разговаривал рассеянно, нехотя, в классе был замкнут, молчалив. Однажды ему попалась книга «Конструирование самолетов», неизвестно каким образом оказавшаяся в школьной библиотеке. Полистав ее, мальчик лишился дара речи — запутанный мир формул и черте
жей зазвучал для него, словно удивительнейшая музыка, как будто даже знакомая, но чересчур сложная,— он упрямо решил научиться исполнять ее самостоятельно. Отправлялся в публичную городскую библиотеку и запоем проглатывал все об авиации, дома делал эскизы самолетов, чертил примитивные чертежи, производил наивные расчеты, а потом зачесались руки — захотелось собственными силами собрать модель, которая бы летала. Кое-как одолев страх и застенчивость, Юстас записался в кружок авиамоделизма при станции юных техников, и с тех пор начался новый счастливый период в его жизни. Не жалея себя, с истинным фанатизмом Юстас каждую свободную минуту шлифовал, строгал, скоблил, клеил нервюры, лонжероны, пока не сделал громоздкую модель планера собственной конструкции (не хотел копировать из журнала!), которая кое-как летала, правда, увы, слишком недолго. Юстас опять ушел в работу, на этот раз больше прислушивался к советам ровесников, особенно Эдмундаса, который считался в кружке умнейшей головой, и работал терпеливо, не торопясь, ювелирно. Немного умерив первоначальный пыл, Юстас понял, что лишь труд, долгий, изнурительный, единственное для него спасение от несчастной любви к девочке, успевшей его позабыть. Теперь он поздравлял Нину только по праздникам, не надеясь на ответ, и постепенно светловолосая головка стала меркнуть в памяти.
Прошел еще год, Юстас и его товарищи из кружка готовились к летним республиканским соревнованиям в Вильнюсе, когда неожиданно он получил от Нины конверт с фотографией «На память от Нины». На снимке Нина в пестром ситцевом платьице, в полосатой кофточке поверх него, забредя в неглубокую речушку, присев, мыла ноги. Уже без кос, ветер растрепал ее коротко стриженные, на фотографии почти белые волосы... По-женски округлые колени, четко проступающие холмики грудей. Фотография потрясла Юстаса. Ведь это... взрослая девушка, с испугом подумал он, а ей еще только пятнадцать. Однако эта фотография без письма была как бы приглашением, и Юстас несколько дней не находил себе места, пока не решил — надо повидаться.
Захватив все свои сбережения, а также длинный фанерный ящик с авиамоделью, который всюду мешал,
он отправился на соревнования на день раньше и поездом махнул в Шяуляй. Оставив в камере хранения свой драгоценный груз, зашагал в город, то и дело расспрашивая, как пройти на ту улицу, что была указана на конверте. Оказалось, располагалась она на окраине города; одинаковые трехэтажные дома из белого кирпича стояли лишь по одной ее стороне, на другой Простирался пустырь, похожий на запущенный или еще не оборудованный стадион.
Прежде всего Юстас обеспокоился, каким он покажется Нине. Одет вроде нормально — пиджак в пеструю крапинку недавно куплен, голубая рубашка, светлые брюки, правда изрядно помявшиеся в вагоне. Достав зеркальце и- расческу, подправил пробор, и вдруг его охватила тревога. Из зеркальца на него глядел паренек с худощавым лицом, которому ни за что не дашь больше шестнадцати, в то время как Нина на фотографии выглядела как настоящая невеста. Взбираясь по лестнице на второй этаж, Юстас опять заволновался, что станет делать, если не найдет ее. Нина могла куда- нибудь уехать с родителями отдыхать, а до Вильнюса — путь неблизкий, прибудет туда только ночью, и придется до утра пережидать на вокзале. Теперь его путешествие в благословенную землю утратило свое очарование.
Призвав всю свою храбрость, он трижды нажал на звонок и стал ждать, постукивая носком ботинка о цементный пол. Дверь открыла молодая красивая женщина с такими же светлыми волосами, как у Нины.
— Добрый день,— поздоровался по-русски Юстас.— А Нина дома?
— Нет,— ответила женщина, и тонкие ее брови дугами высоко взлетели вверх от изумления.— Она с подругами в кино пошла.
— Жалко. У меня мало времени,— Юстас старался придать голосу как можно больше мужества.
Женщина сдержанно улыбнулась:
— Вы, наверное... откуда-то приехали?
— Да. Я старый Нинин знакомый,— с достоинством произнес Юстас, пылая как огонь.
— Неужели? Пожалуйста, заходите, Нина должна скоро прийти.
— Лучше во дворе обожду, на чистом воздухе...— почти простонал Юстас и, нахмурив брови, несколько
раз совсем без нужды, выразительно посмотрел на часы.
— Пожалуйста,— женщина никак не могла сдержать улыбки.— Во дворе есть скамейка.
— Я заметил,— осипшим голосом ответил Юстас и не спеша спустился по лестнице.
Выйдя на улицу, ощутил, что воротничок рубашки мокрый от пота и прилип к шее. Он расстегнул две верхние пуговицы, однако на скамейку возле песочницы так и не сел — слишком много окон уставилось на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Из санатория Нина написала только один раз. Письмо было банальным, коротеньким, без каких-либо упоминаний о чувствах или тоске. Юстас свято хранил первую записку от Нины, полученную в санатории, и ему было грустно, что ответ, о котором мечтал, оказался таким прохладным. Правда, Нина указала свой домашний адрес в Шяуляе, где служил ее отец, поэтому Юстас не терял надежду, что будет поддерживать с ней дружеские отношения.
Он терпеливо целый год писал Нине письма в Шяуляй, но от нее не получил ни одного. Юстас гадал, что, возможно, его письма попадают в руки Нининых родителей, гнал прочь мысль, что Нина могла его забыть, и злился на всех взрослых. С матерью и учителями разговаривал рассеянно, нехотя, в классе был замкнут, молчалив. Однажды ему попалась книга «Конструирование самолетов», неизвестно каким образом оказавшаяся в школьной библиотеке. Полистав ее, мальчик лишился дара речи — запутанный мир формул и черте
жей зазвучал для него, словно удивительнейшая музыка, как будто даже знакомая, но чересчур сложная,— он упрямо решил научиться исполнять ее самостоятельно. Отправлялся в публичную городскую библиотеку и запоем проглатывал все об авиации, дома делал эскизы самолетов, чертил примитивные чертежи, производил наивные расчеты, а потом зачесались руки — захотелось собственными силами собрать модель, которая бы летала. Кое-как одолев страх и застенчивость, Юстас записался в кружок авиамоделизма при станции юных техников, и с тех пор начался новый счастливый период в его жизни. Не жалея себя, с истинным фанатизмом Юстас каждую свободную минуту шлифовал, строгал, скоблил, клеил нервюры, лонжероны, пока не сделал громоздкую модель планера собственной конструкции (не хотел копировать из журнала!), которая кое-как летала, правда, увы, слишком недолго. Юстас опять ушел в работу, на этот раз больше прислушивался к советам ровесников, особенно Эдмундаса, который считался в кружке умнейшей головой, и работал терпеливо, не торопясь, ювелирно. Немного умерив первоначальный пыл, Юстас понял, что лишь труд, долгий, изнурительный, единственное для него спасение от несчастной любви к девочке, успевшей его позабыть. Теперь он поздравлял Нину только по праздникам, не надеясь на ответ, и постепенно светловолосая головка стала меркнуть в памяти.
Прошел еще год, Юстас и его товарищи из кружка готовились к летним республиканским соревнованиям в Вильнюсе, когда неожиданно он получил от Нины конверт с фотографией «На память от Нины». На снимке Нина в пестром ситцевом платьице, в полосатой кофточке поверх него, забредя в неглубокую речушку, присев, мыла ноги. Уже без кос, ветер растрепал ее коротко стриженные, на фотографии почти белые волосы... По-женски округлые колени, четко проступающие холмики грудей. Фотография потрясла Юстаса. Ведь это... взрослая девушка, с испугом подумал он, а ей еще только пятнадцать. Однако эта фотография без письма была как бы приглашением, и Юстас несколько дней не находил себе места, пока не решил — надо повидаться.
Захватив все свои сбережения, а также длинный фанерный ящик с авиамоделью, который всюду мешал,
он отправился на соревнования на день раньше и поездом махнул в Шяуляй. Оставив в камере хранения свой драгоценный груз, зашагал в город, то и дело расспрашивая, как пройти на ту улицу, что была указана на конверте. Оказалось, располагалась она на окраине города; одинаковые трехэтажные дома из белого кирпича стояли лишь по одной ее стороне, на другой Простирался пустырь, похожий на запущенный или еще не оборудованный стадион.
Прежде всего Юстас обеспокоился, каким он покажется Нине. Одет вроде нормально — пиджак в пеструю крапинку недавно куплен, голубая рубашка, светлые брюки, правда изрядно помявшиеся в вагоне. Достав зеркальце и- расческу, подправил пробор, и вдруг его охватила тревога. Из зеркальца на него глядел паренек с худощавым лицом, которому ни за что не дашь больше шестнадцати, в то время как Нина на фотографии выглядела как настоящая невеста. Взбираясь по лестнице на второй этаж, Юстас опять заволновался, что станет делать, если не найдет ее. Нина могла куда- нибудь уехать с родителями отдыхать, а до Вильнюса — путь неблизкий, прибудет туда только ночью, и придется до утра пережидать на вокзале. Теперь его путешествие в благословенную землю утратило свое очарование.
Призвав всю свою храбрость, он трижды нажал на звонок и стал ждать, постукивая носком ботинка о цементный пол. Дверь открыла молодая красивая женщина с такими же светлыми волосами, как у Нины.
— Добрый день,— поздоровался по-русски Юстас.— А Нина дома?
— Нет,— ответила женщина, и тонкие ее брови дугами высоко взлетели вверх от изумления.— Она с подругами в кино пошла.
— Жалко. У меня мало времени,— Юстас старался придать голосу как можно больше мужества.
Женщина сдержанно улыбнулась:
— Вы, наверное... откуда-то приехали?
— Да. Я старый Нинин знакомый,— с достоинством произнес Юстас, пылая как огонь.
— Неужели? Пожалуйста, заходите, Нина должна скоро прийти.
— Лучше во дворе обожду, на чистом воздухе...— почти простонал Юстас и, нахмурив брови, несколько
раз совсем без нужды, выразительно посмотрел на часы.
— Пожалуйста,— женщина никак не могла сдержать улыбки.— Во дворе есть скамейка.
— Я заметил,— осипшим голосом ответил Юстас и не спеша спустился по лестнице.
Выйдя на улицу, ощутил, что воротничок рубашки мокрый от пота и прилип к шее. Он расстегнул две верхние пуговицы, однако на скамейку возле песочницы так и не сел — слишком много окон уставилось на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65