— Что за нелепость — это пьянство! Совсем ничего не помню, — сказал Ивон с простодушным удивлением.
Минуту спустя аббат, все еще в костюме бретонца, входил к Ивону.Ивон рассказал ему о событиях этой ночи.
— Так ночные посетители ограничились тем, что показали кому-то ваши головы на одной подушке?
— Именно так.
Помолчав минуту, Монтескье спросил:
— Этот дом просторен?
— По крайней мере, двадцать пустых комнат.
— Они меблированы?
— Да. Покойный Сюрко занимался какими-то подозрительными делами. Он нагромоздил у себя разную мебель, украденную или купленную за низкую цену у жертв террора.
— Надо уговорить мадам Сюрко сдать внаем меблированные комнаты, а я до вечера пришлю к вам человек двадцать жильцов с метким глазом и крепкой рукой. Они получат приказ повиноваться только вам. Они будут бодрствовать день и ночь, что, конечно, очень стеснит Лебика.
- Ивон с радостью согласился.
В эту минуту в дверь тихо постучали и в комнату вошла Лоретта.
— От Лебика я узнала о госте и пришла полюбопытствовать, о ком идет речь, — сказала она с прелестной улыбкой, в которой, однако, сквозило беспокойство.
Заснув накануне в комнате Ивона, вдова никак не могла сообразить, каким образом она очутилась утром в своей. Что произошло ночью? Каким опасностям он подвергался?
Бералек понял ее волнение.
— Послушайте, Лоретта, Лебик скажет вам, что видел, как вы вчера входили в свою комнату. Притворитесь, что верите этой басне. Я сам отнес вас туда и уложил в постель, пока негодяй провожал аббата.
При мысли, что молодой человек держал ее спящую, красавица покраснела.
— И... что дальше?
— Я не посмел раздеть вас, потому вы и спали одетой.
— А что было с вами?
— Я притворился спящим, но на самом деле не спал.
— Что же вы видели? — живо спросила молодая женщина.
— Ничего, но, может быть, они перенесли свои планы на сегодня...
— Но нельзя же вам не спать целые ночи и подвергаться опасности из-за меня... Предоставьте меня моей судьбе, Ивон... Уезжайте, умоляю вас, — сказала вдова со слезами.
Бералек взял маленькие ручки, протянутые к нему, и привлек испуганную женщину к себе.
— Лоретта! Вы хотите отнять у меня такую счастливую обязанность — защищать вас? К тому же эта обязанность может стать и менее тяжкой. Это зависит от вас!
— Говорите. Клянусь, ваша воля будет моей!
— Когда вы входили, этот господин как раз предлагал средство обеспечить нашу общую безопасность.
Женщина обратила к Монтескье вопросительный взгляд Аббат еще раз изложил свой план. Она с радостью приняла предложение. Шевалье проводил Монтескье до лавочки, где нашел Лебика.
— Ваш кузен возвращается на родину? — спросил тот, оставшись наедине с Бералеком.
— Сегодня вечером он выезжает из Парижа.
— Разве в вашей семье не говорят по-французски? — продолжал Лебик, желавший побольше выведать о подозрительном -бретонце.
Его вопрос был Ивону очень кстати.
— Как же, все остальные мои кузены прекрасно говорят по-французски!
— Как, все остальные? У вас их что, целый полк?
— Десятка два наберется.
— Любопытно взглянуть на эту коллекцию, — заметил гигант.
— Увидишь, любезный, увидишь, я думаю, что довольно скоро, —улыбнулся молодой человек. — Мой кузен сказал, что остальные непременно хотят приехать повидаться со мной.
— Все двадцать?
— Да, все двадцать!
— Однако, надеюсь, не все в один день? — сказалЛебик шутливо.
— Почему же не в один день? — удивленно спросил Ивон.
— Было бы интересно, если бы всем двадцати сразу пришла одна мысль пуститься в дорогу, чтобы обнять своего родственника!
— В нашем семействе все очень привязаны друг к другу. Дверь лавочки неожиданно распахнулась.
Пять человек, окружив Бералека, радостно кричали:
— Братец Ивон! Здорово, братец! Мы приехали к тебе! Несмотря на то, что Бералек ожидал прибытия этих людей, даже он был ошеломлен этим внезапным вторжением.
— Здравствуйте, милые кузены, войдите в мою комнату, на второй этаж, я сейчас приду к вам, — сказал он.
Веселость Лебика пропала при появлении пятерых кузенов.
— Что скажешь, друг? — спросил Ивон.
Не успел гигант открыть рот, как невольно вздрогнул, увидев пятерыхчеловек, обнимающих Бералека. Еще двоюродные братья! Эти тоже поднялись наверх. Шевалье смотрел на Лебика, качая головой и говоря кротким голосом:
— Десять из двадцати! Я думаю, что об остальной половине нечего печалиться... не правда ли? Скажи же, правда, нечего...
Вскоре появилось еще пятеро. Потом — еще пятеро. Когда Лебик остался наедине с Ивоном, тот радостно вскричал:
— Ах, как я рад, мой милый, что смогу удовлетворить твое желание!
— Какое желание? — спросил Лебик.
— Но ведь ты сказал, что хотел бы видеть всех моих двоюродных братьев... Теперь ты сможешь это сделать!
Лебик понял, что его перехитрили. Приезд двадцати человек в этот, еще вчера пустынный дом, доказывал, что его разгадали. Он осторожно произнес:
— Благодарю за коллекцию! Но я теперь не смогу войти в вашу комнату, где они набиты, как сельди в бочонке! Я познакомлюсь с ними сегодня вечером, провожая в путь.
Бералек покачал головой и возразил самым кротким голосом:
— Тебе не нужно будет провожать их. ©ни будут жить здесь. Мадам Сюрко так любезна, что предлагает им поселиться у себя.
Великан медленно поднялся с глухим ревом. Его взгляд был прикован к молодому человеку, все еще улыбавшемуся.
— Так они будут жить здесь, — с трудом выговорил он. Ярость душила его.
— Не бойся, милый Лебик, — утешил его Ивон, — не бойся. Твоих услуг, не потребуется. Двадцать! Конечно, тебе было бы слишком хлопотно с ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81