Однако это вовсе не позволяет отрицать самого факта болезни.
Возможно, холерный вирус действительно присутствует в тканях тела девочки,
и наверняка мы этого не узнаем: у нас ведь нет лаборатории, чтобы
произвести соответствующее исследование. А в свете того, что сообщает
лейтенант... Видите ли, я думаю, что вспышка холеры очень плохо смотрелась
бы в официальных документах.
Возможность провести исследование на Ярости была: для этого вполне
хватило бы обыкновенного микроскопа. И холера вызывается вовсе не вирусом
- просто термин "вирус" звучит внушительнее, чем "бактерия" или "вибрион".
Но директор этого не знал.
Впрочем, он почувствовал нажим, но поддался ему отнюдь не от
слабости:
- Не пугайте меня официальными документами. Во-первых, я не из
пугливых, во-вторых, есть вещи и пострашнее. Я хочу, чтобы вы поняли,
Рипли: у нас здесь двадцать пять заключенных, а не заключенных - всего
трое. Ну, считая вас, теперь четверо. И мой - как вы выразились -
контингент - отнюдь не невинные овечки, попавшие в сети правосудия. Это
убийцы. Насильники. Насильники детей. Мразь, подонки человечества - каждый
из них десятикратно заслуживает смертной казни, и мне искренне жаль, что
она отменена. И то, что они пять лет назад ударились в религию, не делает
их менее опасными. Поэтому я не хочу нарушать уставный порядок. Я не хочу,
чтобы в самой гуще этого сброда, среди которого, кстати, почти половина
была осуждена за сексуальные преступления, разгуливала женщина!
- Понятно, - Рипли не отрываясь смотрела ему в глаза. - Для моей же
собственной безопасности, не так ли?
- Именно так! - Эндрюс с грохотом обрушил кулак на столик с
инструментами. Кювета, содержащая ланцеты и хирургические ножницы,
подпрыгнула в воздух, и одновременно с ней от неожиданности подпрыгнул
Аарон Смит.
- Между прочим, сожжение покойников - тоже отклонение от обычного
ритма жизни. И мне теперь приходится выбирать, что приведет к худшим
последствиям: возможная болезнь или беспорядки, которые могут последовать
за кремацией!
Он помолчал некоторое время, а когда заговорил вновь, голос у него
был усталым:
- Итак, вы по-прежнему настаиваете на кремации?
Рипли выдержала его взгляд:
- Да.
- Ну что ж, пусть будет так.
И тут же из голоса директора исчезла усталость. Он заговорил - будто
лязгнула сталь:
- Провести кремацию я поручаю вам, мистер Клеменс. В десять часов, в
главном цехе. Обеспечьте стопроцентную явку заключенных. Разрешаю
воспользоваться печью!
Эндрюс резко повернулся, и ботинки его загрохотали по направлению к
выходу. Смит поспешил за ним.

8
Над печным жерлом стоял столб мерцающего багрового света. Это сияние
исходило из раскаленного нутра печи. На сей раз она напоминала не адский
котел, а кратер действующего вулкана. И толпящиеся вокруг люди теперь были
похожи не на обитателей преисподней, а скорее на членов какого-то
религиозного братства, собравшихся тут для свершения некой страшной
церемонии. Впрочем, так ведь оно и было... А грубые накидки с капюшонами,
наброшенные поверх повседневной тюремной одежды, вполне сошли бы за
монашеские балахоны. Однако сейчас эти капюшоны были откинуты на плечи,
обнажая головы. В шапке оставался только Смит. Несколько раз он ловил
скрещивающиеся на нем взгляды, но не мог осознать их причину, пока
Клеменс, придвинувшись вплотную, не шепнул ему что-то прямо в ухо. Лишь
тогда Смит, спохватившись, торопливо сдернул свою шапчонку и спрятал ее в
карман.
Торжественным голосом директор читал вслух полагающийся для этого
случая текст, близоруко щурясь сквозь очки. Очки он надевал только при
чтении, и последний раз ему пришлось их надеть около полугода назад.
Не отрываясь, Рипли смотрела в воронку кратера. Поэтому речь Эндрюса
долетала до нее отдельными фрагментами.
- Мы передаем этого ребенка и этого мужчину тебе, о Господи... Их
тела уходят из мира - из нашего бренного мира, отныне над ними не властны
тьма, боль и голод... И самая смерть уже не властна над ними, ибо...
Странный, какой-то неуместный в этой обстановке звук пролетел по цеху
- это был лай собаки. Врач досадливо сморщился: за всеми хлопотами он не
смог вовремя сходить туда, где, как ему сказали, находился раненый Спайк,
а когда наконец улучил момент, его уже там не было. Действительно ли с
псом что-то не в порядке, или это кому-то почудилось второпях?
- ...И вот теперь они уходят за грань нашего существования. В тот
покой, который вечен... - Эндрюс перевернул листок и, моргая, всмотрелся в
последние строки. - Из праха ты создан, в прах ты обратишься, - с видимым
облегчением завершил он наконец свое выступление и уже повернулся к
стоящим возле печи, готовясь отдать команду, но замер, остановленный
движением, возникшим в толпе.
Из группы заключенных выступил вперед Дилон, и все разом повернулись
к нему.
- Мы не знаем, почему Господь карает невинных, - звучно заговорил он.
- Не знаем, почему так велики приносимые нами жертвы. Не знаем, за что нам
дана такая боль...
И снова собачий лай, переходящий в визг, раздался в воздухе, но на
сей раз его не услышал никто: сильный мужской голос наполнял собой
огромный цех, как гул церковного колокола наполняет здание собора.
- ...Нет никаких обещаний, ничего не известно наверняка. Мы знаем
лишь одно: они покинули нас. И девочка, с которой мы сейчас прощаемся,
никогда не узнает горя и страданий, которыми полон этот мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59