- Ладно, я сама поднимусь к Джереми и скажу, что вы полагаете, будто
дело - в программном обеспечении.
Она отключила от сети свой РРВ и сунула его в карман халата.
- До завтра. - Она одарила обоих ослепительной, хотя и напряженной,
улыбкой. - Спокойной ночи.

ПРОГРАММ-МИР
В здании, за поздним временем, было тихо. Порой здесь можно было
встретить охранника, проверяющего каждый кабинет и лабораторию,
заглядывающего внутрь сквозь армированное стекло окошек, прорезанных в
серой стали дверей, но сегодня коридоры были полностью в ее распоряжении.
Каблучки ее громко цокали по полу на фоне мертвой тишины.
Она прошла первый пролет лестницы, ведущей на второй этаж, и
остановилась вцепившись в перила и невольно вскрикнув от боли, пронзившей
вдруг ноги, охватившей бедра и поясницу. Прислонившись к стене, она
закрыла глаза. Боль терзала так, что даже думать было больно.
Это называлось "системной красной волчанкой", с пониманием же причин
болезни было гораздо сложнее. Аутоиммунное заболевание, заканчивающееся,
как правило, отказом почек. Кроме этого, оно могло сопровождаться тяжелой
формой ревматоидного артрита. Диагноз ей поставили более десяти лет назад
и тогда же предупредили, что средняя продолжительность жизни после такого
диагноза - десять лет. Она, сколько могла, постаралась об этом забыть, но
приступы парализующей боли становились все чаще и суровее, и порой, сильно
утомившись, она пугалась, что туман в голове означает, что почки уже
начинают отказывать.
Еще только несколько неделек, подумала она, обращаясь к себе, точно к
не слишком опытному соблазнителю, добивающемуся ее тела. А потом -
неважно. Потом - делай, что хочешь.
Она стояла и ждала, когда острая боль угаснет, и представляла, как
будет жить без всяких болей, и организм будет работать, как часы, и дух
будет полностью свободен... Фантазии пугали ее - настолько были желанными.
Придя в себя, она медленно, осторожно продолжала свой путь наверх,
опасаясь неловким движением вызвать новый приступ.
Наконец она поднялась на этаж выше и направилась к кабинету Джереми
Портера.
Кабинетом была маленькая комнатка без окон; единственным источником
света - с тех пор, как он снял с потолка люминесцентные лампы - оставалась
неяркая лампочка в мятом металлическом настольном светильнике, добытая
Портером в каком-нибудь магазинчике, торговавшем десять раз уцененным
старьем. За пределами круга неяркого света комната терялась в темноте.
Картонные коробки с дискетами, пачки технических журналов были
разбросаны по полу, точно мины для посетителей, не глядящих под ноги.
Ровные бежевые стены были оклеены мозаикой распечаток спецификаций к
компьютерной периферии. Книжные стеллажи, входящие в обстановку кабинета,
были завалены грудами листков с рукописными заметками. Некогда комната
ничем не отличалась от всех прочих на этом этаже, теперь же она была
ПОРТЕРИЗИРОВАНА.
Портер был толстячком с необъятной кучерявой шевелюрой и пушистой
черной бородой. Носил он белые рубашки (вечно мятые и в кофейных пятнах) и
вельветовые, обвисшие сзади штаны, а на мир смотрел сквозь древние очки в
проволочной оправе, стекол которых никогда не протирал. Познакомившись с
ним, Розалинда жутко разозлилась, увидев, как он вглядывается в монитор
сквозь пыльные линзы, а потом у нее вошло в привычку протирать ему очки.
Дальше - больше; она вдруг обнаружила, что взяла на себя и прочие заботы,
которых сам он никогда не полагал необходимыми: однажды сготовила ему
приличный обед, купила новые носки и даже подстригла его бороду. Он же
принимал благодеяния с конфузливой благодарностью. И, хотя помимо
"Лайфскан" они не общались, связь установилась. Когда его квартирная
хозяйка решила превратить свой дом в кондо, Розалинда предложила ему
временно занять одну из свободных комнат в своем доме. Муж ушел от нее
годом раньше, и порой ей очень не хватало компании. Конечно, Портера не
стоило считать за "компанию" - он, казалось, и о самом существовании
Розалинды вспоминал лишь изредка, однако ей его общество нравилось, и он
продолжал занимать комнату до сих пор.
В дверях его кабинета она остановилась. Портер сидел перед экраном,
согнувшись в три погибели, и всматривался в строки программы. Вот пальцы
его коротко простучали по клавишам - он добавил в систему пару команд.
Наконец он развернулся вместе с креслом и заморгал, ослепленный ярким
светом из коридора.
- А, Розалинда... - Он полез пальцами под очки и протер глаза. - Ты,
кажется, собиралась делать очередной прогон... Как оно там?
Она вошла в кабинет, отодвинув по пути пару немытых кофейных чашек, и
пристроилась на уголке стола. Стол был загроможден листками с неразборчиво
накарябанными заметками, мятой бумагой, документами, платами ОЗУ и
оставленными без ответа докладными записками.
- Один из зондов опять потерял чувствительность. Майк с Гансом
уверяют, что загвоздка - в ПО. Клянутся и божатся, что все остальное
отладили на ять.
Портер молча смотрел на нее снизу вверх. Большую часть своей жизни он
проводил в программах, которые писал. В "программ-мире", как он сам
выражался. Однажды он, смущенно улыбнувшись, признался, что даже сны видит
в программных кодах. Реальный мир для него отошел на второй план, и лежал
про запас в своего рода буфере ввода, на случай, если мозг найдет время на
обработку вмешательств извне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88