Сэр Артур помчался вверх по ступеням.– Моя драгоценная Анна, я так расхвалил его высочеству приготавливаемый вами мед, что он решил непременно его попробовать! Миссис Тернер сделала вид, будто ее застали врасплох.– Ваше высочество! – воскликнула она и присела в глубоком реверансе.Растерявшаяся леди Эссекс заподозрила было, что перед ней разыгрывают хорошо отрепетированную сцену, но, заметив удивление на лице принца, отбросила подозрения. Она сразу же поняла, что он не притворяется – потому что он нахмурился и обратился к сэру Артуру:– Вы об этом знали?– О чем, ваше высочество? – Гибкий темноволосый джентльмен, казалось, был поражен. – Жизнью своей клянусь! У меня и в мыслях ничего не было, кроме как попробовать меда.Принц снял шляпу и низко склонился перед леди Эссекс.– Мадам, это подарок судьбы. Я и предположить не мог, что здесь меня ждет такое счастье.Ее светлость молча присела, в глазах у нее мелькнуло беспокойство.Непонятно, как это получилось, но она осталась с ним наедине – принц отклонил приглашение вдовы пройти в дом. Он попробует медовый напиток, который так расхваливал сэр Артур, здесь, в прохладе. Вдова в сопровождении сэра Артура отправилась готовить питье.Леди Эссекс чувствовала себя очень неловко, ей хотелось уйти, но она не знала, как это сделать. Она стояла, облокотившись на парапет, прямая и тоненькая в своем зеленом тафтовом платье, и смотрела на поросший лесом противоположный берег. Принц, также ощущавший неловкость, сказал:– Мадам, я неожиданно встретил здесь счастье. Но должен ли я благословлять эту неожиданность?И он придвинулся поближе и стал рядом с нею. Легкий ветерок приподнимал над широким белым лбом его тяжелые каштановые кудри.– Надеюсь, мадам, что вам эта неожиданность не совсем уж неприятна.– Это было бы нарушением моего верноподданнического долга, а я бы никогда себе такого не позволила.– Но я, мадам, не требую от вас ни соблюдения придворного этикета, ни верноподданничества.Она одарила его холодным взглядом, хотя в уголках ее губ крылась улыбка:– Какая жалость, ваше высочество. Ибо я предлагаю вам и то, и другое.– И ничего более? – Он с надеждой смотрел на нее.– Да, ничего более. Ваше высочество не может требовать от меня большего – такие требования не смеет предъявлять мне ни один мужчина, кроме моего супруга. – И она решительно сжала губы.На юном лице принца появилось раздраженное выражение.– Вашего супруга? Фи! Мой отец назвал бы все это чушью. Что вы знаете о своем супруге, что он знает о вас? Вас поженили детьми, вы не знаете, что такое супружеская любовь. Вы нарочно прикрываетесь его именем, чтобы отпугнуть меня.– Если ваше высочество так хорошо понимает ситуацию, почему же вы делаете вид, что она вам непонятна?– Это откровенный вопрос, Фрэнсис. – Он впервые назвал ее по имени.– Впрочем, вашему высочеству не стоит трудиться отвечать. Он горько улыбнулся:– Я был бы плохим придворным, если бы все-таки не ухаживал за вами. Я не обращаю внимания на вашу холодность, так как считаю, что в основе ее – ложно понятое чувство долга.– Ваше высочество, вы – не простой придворный. – Она отвернулась от реки и теперь, в тщетной надежде, что вдова и сэр Артур вернутся на террасу, смотрела на дом.Принц Генри, кусая губы, взирал на нее с тоской и страстью.– Почему вы так жестоки, Фрэнсис?! – И, отбросив весь этикет, он воскликнул: – Я люблю вас глубоко, искренне!Она позволила себе показать свои чувства и резко ответила:– Ваше высочество, вы не должны говорить мне такого.– Но почему, если я говорю вам правду? Почему? Разве этот ваш абсурдный брак, который и не брак вовсе, может служить препятствием? Она спокойно смотрела на него:– Я считала, что милорд Эссекс был вашим другом детства, что до того, как он стал моим супругом, вы вместе играли в детские игры. Он вспыхнул:– Ну и что? Родители поженили вас, и это преступление? Не притворяйтесь, вы не успели полюбить его. Когда вы видели его в последний раз, он был неуклюжим тринадцатилетним подростком.– Мне не нужно притворства. Я – его жена. И уже одно это ограждает меня от ухаживаний других мужчин.– Жена – только слово, – настаивал он. – Вы не стали его женой. Такой брак, как ваш, можно легко аннулировать.– Аннулировать? – она безрадостно рассмеялась. – А ради чего? Разве ваше высочество намерен просить моей руки?Теперь она прямо и открыто смотрела ему в глаза, и во взгляде его появилось замешательство, а краска стала предательски расползаться по лицу: леди Эссекс ясно указала, во что могли бы вылиться его прежде несформулированные намерения. Но затем мальчишечья гордость и безрассудство подсказали ответ:– Уверяю вас, я мог бы так поступить, Фрэнсис.– Могли бы! – В голосе миледи слышалась уже насмешка, – Благодарю ваше высочество за это «бы». Как много в нем скрыто! Какая жертвенность!Он разозлился и горячо заговорил:– Ну почему мне должно быть недоступно то, чего я больше всего в жизни жажду, и только потому, что я – принц?! Неужели я должен прожить без любви, потому что я – наследник английского трона?! Если так…Она бесцеремонно прервала его:– Принц Генри, я не могу дать вам ту любовь, которой вы жаждете. Сжальтесь надо мной, не терзайте меня больше.Лицо принца стало мертвенно-бледным. Он смотрел на нее взглядом, полным печали и боли, но было в этом взгляде, и нечто зловещее, грозное, столь характерное для всех Стюартов. Он молча поклонился – он склонялся перед ее волей. И, подобно сэру Дэвиду Вуду, предложил ее светлости свое почтение и верность взамен не востребованной ею любви.– Благодарю вас за откровенность, она делает вам честь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110