И в руках
Абадонны вместо узких сверкающих шпаг - тусклые мечи холодной стали. И
сверкающий огненный клинок у атакующего Энглиона. Звон стали разбил на
осколки тишину, и от звона этого очнулось от спазма, пробудилось Огненное
Сердце. И Замок вновь стал видеть вокруг и осознавать себя.
Замок:
Они сражались на моём мосту, и бой этот был странен. Я видел множество
боёв, когда по приставным лестницам орды варваров карабкались на мои стены,
когда ошалевшие рыцари кидались на фантом дракона, роджённый грудой кварца
и железа внутри меня, когда крестьяне с вилами отбивались от налетевших
горгулий (кстати, последних горгулий на этой планетке...). Но никогда не
было такого: целая толпа с одной стороны - и воин-одиночка с другой.
Впрочем, сражалась не толпа, а самый массивный и мощный рыцарь из неё,
словно светящийся изнутри Светом Созидания, но Свет этот омрачался жаждой
убить противника, убить любой ценой. Неизбежно... Да и толпа кипела тем же:
если их ставленник победит - они взорвутся рёвом радости и поздравлений,
если же проиграет - то вопль "Да что же вы смотрите, бейте его!" разобьёт
каноны дворянского приличия, и вся эта толпа ринется на
противника-одиночку. На противника, чей металлический блеск стального лица
с зеркалами очков оттеняется чернотой камзола, чьи жизненные силы заведомо
больше, чем у людей, но тают с каждой секундой, словно он отдаёт их кому-то
невидимому здесь...
И тут я узнал его: Абадонна. Принц, пришедший сюда из Внешних Миров.
Именно он построил здесь когда-то Огненное Сердце, а затем уснул в нём
на тысячелетия. Века умеют хоронить одинокие здания, даже если те строятся
Внешними. И когда сюда пришли первые люди - они увидели лишь холм,
поглотивший Огненное Сердце. И построили на вершине холма, прямо на крыше
Замка Мрака, новый замок - Бэттлгантлет Кэстл.
И замки срослись воедино, и так родился я - Замок.
А сейчас мой первосоздатель сражался с прямым потомком создателей
Второго Яруса. И что самое странное - я видел, что он не желает убивать
своего рослого противника, не применяет магии, но самое главное - Абадонна
хотел умереть! Он сражался и только и ждал, как бы подставиться под удар,
но сделать это правдоподобно, не оскорбив этим Воина Света.
Меч рослого рванулся вперёд...
Энглион де Батарди:
Вообще-то нас учили никогда этого не делать: меч - не шпага, и прямой
выпад сделает вас на несколько секунд абсолютно беззащитным.
Но интуиция подсказала мне: сейчас. Зеркальноглазый качнул мечами,
разводя их, чтобы ударить меня сразу с двух сторон. Логично, чёрт побери! С
двух сторон сразу не уклонишься и не отобьёшься, а падать и перекатываться
на узеньком мостике - сущее самоубийство!
Оставалось рискнуть. Сейчас. Сейчас...
Мой клинок молнией рванулся вперёд. Конечно, я понимаю, что
незащищённость моего врага - сущий мираж! Под камзолом у него как минимум
стальной панцирь. Или заклинание защитное. Ибо если уж Ингвальд, младший
брат мой, защиту вокруг себя держать может, то что ж говорить о таком
могучем колдуне, как Принц Мрака. Эх, скользнёт сейчас мой меч в сторону...
Что это?! Клинок ворвался в грудь врагу, как раскалённый нож в масло!
Вошёл на половину длины! И тут же волна сияния рванулась от рукояти в грудь
Абадонне, и сияющая сталь мгновенно обратилась в прах.
Теперь я безоружен!
Но Принц Мрака покачнулся, его руки разжались, и оба тусклых клинка с
глухим стуком воткнулись в тёмное дерево моста. Шаг, другой - и
безжизненное тело полетело в бездонный ров, забывший, когда в нём была
вода.
Глухой стук разбившегося тела. Я невольно усмехаюсь - "бездонный", ну
надо же, на романтические фразы потянуло!.. Просто жутко глубокий...
Кевин, даром что священник, приладил ручную лебёдку и спускается уже
вниз, чтобы поднять тело. Оно и верно, враг или не враг - а бросать на
растерзание воронам негоже, погребение надобно... А то - как с теми
последними гоблинами там, у деревни...
А вот и наш Святой Отец! Осторожно ложит на мост изувеченное и
изломанное тело в чёрном камзоле. Осматривает, проводя рукой над головой,
сердцем... Как же он называл этот способ осматривания?
Слово такое мудрёное было... А, вспомнил - сканирование!
Кевин опустил руки. Произнёс лишь одно слово: "Мёртв!" Ну, это и так
видно. Мертвее только каменные истуканы бывают...
Рёв толпы давит на уши. Кажется, это радуются моей победе. Славят Воина
Света. Хм, прилепится теперь ещё это прозвище-звание!..
А из толпы несётся ко мне, рассыпаясь в комплиментах и поздравлениях,
сэр Бертрам из Хонка... О, боги, только не это!
Не-е-ет!
На небе среди тускнеющих созвездий ослепительной свечой вспыхнула новая
Звезда, заливая своим светом встрепенувшийся дремотный и беззаботный мир.
Говорят, в неё-то и родился вновь Возлюбивший Мир.
Звезда Рождения зажглась на том же самом месте, что и сотни лет назад.

Эпилог
Вопрос чёрного колдуна
На одном из обитаемых миров человечества, на окраине большого города
жил-был отшельник. Дом его ничем не отличался от тысяч других домов, и
город был как город. Никто не знал возраста отшельника, потому что в ту
пору каждый был волен принимать тот облик, какой пожелается, а сам
отшельник не считал ни лет своих, ни даже дней. Друзей у него было немного,
да и те не могли поручиться, что хоть что-то знают о нём наверняка. Сколько
времени жил он такой жизнью - никому не известно, и каждый новый день в
этой жизни, как две капли воды, походил на предыдущий.
Однажды утром к отшельнику пожаловал гость - необычный гость, потому что
он был первым, кто постучал в дверь, а не позвонил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54