8
- Это связано с женщиной, о которой я тебе рассказывал в Новом Орлеане, начал Бьюкенен. - Она послала мне открытку с просьбой о помощи. Мы должны были встретиться в "Кафе дю монд". Но она почему-то не появилась.
- Твоя старая любовь, - кивнула головой Холли.
- Нет. Между нами не было ничего такого, о чем ты сейчас подумала. - Он замолчал, точно прислушиваясь к своим мыслям. - По сути дела, из-за этого начались все мои беды. Мне нужно было остаться с ней.
Бьюкенен вспомнил, каким мучительным был выбор между Хуаной и чувством долга.
Лицо Холли не изменило своего выражения, только глаза слегка прищурились, точно она взвешивала каждое его слово.
- Во время нашей последней встречи я сказал ей, что она меня совсем не знает и любит не меня, а человека, чью роль я тогда играл.
Глаза Холли еще более сузились.
- Так и есть. Ты все время играешь. Вот и сейчас я не могу понять, говоришь ли ты правду или снова пытаешься меня одурачить.
- Я говорю правду, Холли. Можешь не верить, но это один из редких моментов, когда ты слышишь от меня чистую правду. Я должен ей помочь, чтобы снова стать тем, кем я был раньше. Я хочу быть самим собой и больше никогда не меняться.
- Последствия конспиративной работы?
- Я уже сказал, что ничего не знаю ни о какой...
- Ну зачем ты так! Я вовсе не пытаюсь поймать тебя на слове. Ты не хочешь меняться? Хорошо. Но зачем все так усложняешь? Почему нужно становиться кем-то другим?
Бьюкенен не ответил.
- Ты что, не нравиться себе?
Он упорно молчал.
- Как звали твою знакомую?
Бьюкенен заколебался. Все его существо и опыт, приобретенный за долгие годы работы, приказывали ему молчать. Он приготовился солгать, но неожиданно сказал правду:
- Хуана Мендес.
- Предполагаю, вы познакомились, когда вместе выполняли какое-то задание.
- Ты сама знаешь, чего стоят твои предположения.
- Не надо быть таким обидчивым.
- За время наших разговоров ты ни разу не получила от меня информации, представляющей какой-либо секрет. Все, что я говорил о своем прошлом, - из области гипотез. Для тебя я инструктор армейского спецназа. Это все, что тебе обо мне известно. Моя работа не имеет никакого отношения к твоей статье. Поэтому хотелось бы, чтобы между нами не осталось никаких недомолвок.
- Я же сказала, не надо быть таким обидчивым.
- После того как ты уехала из Нового Орлеана... - Бьюкенен рассказал Холли о том, как, прибыв в Сан-Антонио, обнаружил, что за домом Хуаны и ее родителей установлено наблюдение, и попытался найти какие-либо следы. При этом он ни единым словом не обмолвился о застреленном им "ковбое". "Драммонд и Томес". Папки с именами этих людей пропали. Хуана - специалист по безопасности. Похоже, эти двое были ее клиентами.
- Важные персоны, нуждающиеся в охране... - Холли задумчиво подошла к стулу, на котором лежала ее сумочка, и взяла ее в руки. - Я воспользовалась информационной системой в нашей редакции.
- Поэтому я тебе и позвонил. Из тех, кого я знаю, ты одна могла помочь мне так быстро.
- Знаешь что... - Она окинула его долгим изучающим взглядом. - Тебе не приходило в голову сыграть роль человека, у которого есть чувство такта?
-Что?
- Я нисколько не заблуждаюсь относительно природы наших отношений. Ты никогда не рискуешь, если не рассчитываешь извлечь из этого выгоду. И тем не менее мог бы, хотя бы из вежливости, сделать вид, что я тебе небезразлична.
- Я... Прости.
- Извинения приняты. Но если и с Хуаной Мендес ты придерживался такой же тактики, неудивительно, что у тебя ничего не вышло.
- Послушай, я пытаюсь исправить ошибку...
- Посмотрим, смогу ли я тебе помочь, - заговорила Холли после короткой паузы. - Драммонд и Томес. У меня были свои подозрения на этот счет, но я решила всех хорошенько проверить, прежде чем делать какие-либо выводы.
- Драммонд - скорее всего Алистер Драммонд, - вставил Бьюкенен. - Это имя сразу приходит на ум. Богатый, известный, влиятельный. Как раз то, что нужно...
- Никаких возражений. Я смотрела: он единственный Драммонд, который нам подходит.
Холли достала из сумочки книгу и папку с бумагами.
- Почитаешь перед сном. Жизнеописание Драммонда и несколько последних статей о нем. Я не взяла его автобиографию - от нее мало толку: сплошная самореклама. Как видишь, мне не удалось отыскать никаких фамильных скелетов в чулане. Впрочем, когда речь идет о Драммонде, выражение "скелет в чулане" может употребляться не только в переносном смысле.
- Как насчет Томес?
- Со вторым именем пришлось повозиться. Мне самой больше нравится Фрэнк Синатра.
- Какое отношение имеет Синатра?..
- Джаз. Биг-бэнд. Тони Беннет. Билли Холидей. Элла Фицджеральд.
- Я все еще не пойму, при чем тут...
- Любишь Пуччини?
Бьюкенен непонимающе уставился на нес.
- Верди? Россини? Доницетти? Никакой реакции. Попробуем названия: "Травиата", "Лючия ди Ламмермур", "Кармен". Ну как?
- Оперы, - узнал Бьюкенен.
- Молодец, возьми с полки пирожок. Оперы. Как я догадываюсь, ты не поклонник классической музыки.
- Видишь ли, мои музыкальные вкусы... - Бьюкенен замялся. - Одним словом, я вообще ничего не понимаю в музыке.
- Да брось ты, все любят какую-то музыку.
- Мои персонажи тоже.
- Что?
- Люди, которых я изображаю... "Хэви метал". Песни в стиле кантри. Блюзы. Просто мне по легенде никогда не приходилось быть любителем оперного пения.
- Ты меня пугаешь.
- Уже целую яеделю я думаю о себе как о человеке, которого зовут Питер Лэнг. Ему нравится Барбра Стрейзанд.
- Нет, правда, ты меня по-настоящему пугаешь.
- Я говорил тебе, что все время меняюсь. - Губы Бьюкенена-Лэнга искривились в странной улыбке. - Но любителем оперы я никогда не был.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181