ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Привратник оставил Илдана и бросился разводить створки ворот. Неразбериха среди гонцов была кажущейся, по неписаному кодексу они покидали храм в строгом соответствии со знатностью своего господина. Первым в ворота вылетел вороной, несший на себе всадника в латной безрукавке поверх белой рубахи, в штанах из серебристого волоконника, схваченных на щиколотках серебряными манжетами.
Всадник был женщиной. Ее черные волосы, высоко на затылке завязанные в хвост, развевались по ветру, соперничая с хвостом ее вороного, ее стройное, словно бы слившееся с конем тело опровергало любые рассуждения о женской слабости, ее холодный, презрительный взгляд имел свойство не замечать ничего и в то же время видеть все. Перед Илданом промелькнуло правильное, покрытое дорожным загаром лицо, длинный и узкий меч в ножнах у левого бедра, листовидный щит с гербом Дахата, правителя Хар-Наира. Мгновение – и конь со всадницей растаял в переулке.
Вслед за посланницей Дахата устремились и остальные гонцы. Стук копыт брызнул и затих, рассеявшись по улицам Ширана.
– Кто это? – невольно спросил Илдан.
Привратник понял вопрос без пояснений.
– Шеба, – на его лице отражалось восхищение, не мужчины женщиной, а воина воином.
– Кто эта Шеба?
– Воительница Дахата. Заходи, морячок, теперь можно. – Привратник кивнул на раскрытые двери храма. – Надо ж было так случиться – триста мечей было в жребии, а судьба указала на этот…
– Посмотреть бы на него…
– Посмотри. Он висит в нише над жертвенником и останется там до самого турнира. Кроме него, там еще шлем, щит и латы Арноры.
Илдан поднялся по мраморным ступеням и вошел в храм. Внутри было сумрачно и прохладно, только пространство перед жертвенником освещалось цепными лампадами, висящими на крюках у дальней стены. Жертвенником служила мраморная плита на золоченой подставке наподобие стола, ножки которого соединялись литой решеткой, украшенной щитом и мечами. По бокам жертвенника стояли на страже двое послушников Арноры, одетые точно так же, как и привратник. Почитатели Великой Портнихи клали дары на плиту, а денежные приношения опускали в ящик с прорезью, стоящий здесь же на полу.
Сейчас жертвенник был пуст – видимо, оттого, что храм только что открылся для посетителей. Илдан вынул несколько золотых монет, опустил в прорезь ящика и мысленно обратился к Великой Портнихе с заведомо безнадежной просьбой смилостивиться над Гэтаном, сгинувшим в Светлом море. Выполнив дело, ради которого он зашел в храм, Илдан оглядел просторный и сумрачный зал.
Прямо за жертвенником, в глубокой нише, висело оружие Арноры. Бросив взгляд знатока на шлем и латы, он пришел к выводу, что Великая Портниха была женщиной крупной и, пожалуй, мужеподобной. Меч, напротив, был откровенно парадным и вызывал восхищение разве что отделкой, на которую ушло немало золота и драгоценностей. Конечно же, главным было то, что меч являлся священной реликвией – Илдану случалось держать в руках оружие и получше.
По боковым стенам храма тянулись ниши, в которых было выставлено оружие великих воинов. Илдан прошел вдоль ниш, читая прославленные имена, а заодно вспоминая глупую историю со шлемом Бирота, выигранным на турнире прадедом Илдана. Драгоценности на шлеме оказались поддельными, прадед послал правителю Саристана оскорбительное письмо с обвинением в подмене, тот ответил не менее оскорбительным письмом, хотя обоим не помешало бы принять во внимание, что Бирот был не только великим воином, но и великим кутилой. С тех пор никто из лимерийского правящего рода не принимал участие в турнире Дня Звездочетов.
Большинство имен восходило к глубокой древности, еще до создания Триморской империи, которая была основана после длительного периода междоусобиц Арбахалом, властителем Саристана. Ни во времена Империи, просуществовавшей полтоpа века и вновь распавшейся на мелкие государства, ни после, когда военные стычки стали редки и сводились к завоеванию свободных городов, не признававших другой власти, кроме собственного правления, война не порождала таких героев, как в прошлые века. По старой традиции оружие и доспехи героев, павших на поле битвы, посвящались Арноре и с почестями доставлялись в храм, где затем участвовали в пpизовом жребии для турнира.
Истекшее двадцатилетие вошло в историю войн Триморья двумя битвами. Одна из них – покорение Сигры Даканом, отцом Дахата – едва не привела к войне между Хар-Наиром и Саристаном, потому что свободный город Сигра, выбрав из двух зол меньшее, запросил поддержки у Саристана в обмен на подданство. Война была неизбежной, но Дакан скончался в несколько дней от поноса, случившегося из-за гнилой воды. Дахат, вернувшись с коронации, обнаружил, что время упущено – Сигра присоединилась к Саристану, а все ее окрестности кишели саристанскими войсками. Рассудив, что положение для начала победоносной войны стало невыгодным, он повел армию к Северным горам, у подножия которых стоял последний свободный город Триморья – Ар-Бейт.
Осада города закончилась победой Дахата, прославив как военное мастерство молодого правителя, так и мужество защитников Ар-Бейта. Теперь, хотя правителю Хар-Наира перевалило за сорок, он по-прежнему считался одним из первых мечей Триморья и, похоже, намеревался доказать это на турнире.
Илдан невидящим взглядом уставился в следующую нишу. Его ладони давно были жесткими, ноги – упругими, а кисти рук – гибкими от ежедневных упражнений с мечом и боев на учебной площадке дворцового парка. Годы нелегкого обучения искусству боя, совершенство в котором было обязательным для сыновей правителя – жара, пыль, скользкие камни площадки, приказы наставника и удары, удары, удары – в атаке, в защите, с уходом вбок, наотмашь, рубящий, режущий, колющий… подгибающиеся колени и выкрик «Стоять!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
Всадник был женщиной. Ее черные волосы, высоко на затылке завязанные в хвост, развевались по ветру, соперничая с хвостом ее вороного, ее стройное, словно бы слившееся с конем тело опровергало любые рассуждения о женской слабости, ее холодный, презрительный взгляд имел свойство не замечать ничего и в то же время видеть все. Перед Илданом промелькнуло правильное, покрытое дорожным загаром лицо, длинный и узкий меч в ножнах у левого бедра, листовидный щит с гербом Дахата, правителя Хар-Наира. Мгновение – и конь со всадницей растаял в переулке.
Вслед за посланницей Дахата устремились и остальные гонцы. Стук копыт брызнул и затих, рассеявшись по улицам Ширана.
– Кто это? – невольно спросил Илдан.
Привратник понял вопрос без пояснений.
– Шеба, – на его лице отражалось восхищение, не мужчины женщиной, а воина воином.
– Кто эта Шеба?
– Воительница Дахата. Заходи, морячок, теперь можно. – Привратник кивнул на раскрытые двери храма. – Надо ж было так случиться – триста мечей было в жребии, а судьба указала на этот…
– Посмотреть бы на него…
– Посмотри. Он висит в нише над жертвенником и останется там до самого турнира. Кроме него, там еще шлем, щит и латы Арноры.
Илдан поднялся по мраморным ступеням и вошел в храм. Внутри было сумрачно и прохладно, только пространство перед жертвенником освещалось цепными лампадами, висящими на крюках у дальней стены. Жертвенником служила мраморная плита на золоченой подставке наподобие стола, ножки которого соединялись литой решеткой, украшенной щитом и мечами. По бокам жертвенника стояли на страже двое послушников Арноры, одетые точно так же, как и привратник. Почитатели Великой Портнихи клали дары на плиту, а денежные приношения опускали в ящик с прорезью, стоящий здесь же на полу.
Сейчас жертвенник был пуст – видимо, оттого, что храм только что открылся для посетителей. Илдан вынул несколько золотых монет, опустил в прорезь ящика и мысленно обратился к Великой Портнихе с заведомо безнадежной просьбой смилостивиться над Гэтаном, сгинувшим в Светлом море. Выполнив дело, ради которого он зашел в храм, Илдан оглядел просторный и сумрачный зал.
Прямо за жертвенником, в глубокой нише, висело оружие Арноры. Бросив взгляд знатока на шлем и латы, он пришел к выводу, что Великая Портниха была женщиной крупной и, пожалуй, мужеподобной. Меч, напротив, был откровенно парадным и вызывал восхищение разве что отделкой, на которую ушло немало золота и драгоценностей. Конечно же, главным было то, что меч являлся священной реликвией – Илдану случалось держать в руках оружие и получше.
По боковым стенам храма тянулись ниши, в которых было выставлено оружие великих воинов. Илдан прошел вдоль ниш, читая прославленные имена, а заодно вспоминая глупую историю со шлемом Бирота, выигранным на турнире прадедом Илдана. Драгоценности на шлеме оказались поддельными, прадед послал правителю Саристана оскорбительное письмо с обвинением в подмене, тот ответил не менее оскорбительным письмом, хотя обоим не помешало бы принять во внимание, что Бирот был не только великим воином, но и великим кутилой. С тех пор никто из лимерийского правящего рода не принимал участие в турнире Дня Звездочетов.
Большинство имен восходило к глубокой древности, еще до создания Триморской империи, которая была основана после длительного периода междоусобиц Арбахалом, властителем Саристана. Ни во времена Империи, просуществовавшей полтоpа века и вновь распавшейся на мелкие государства, ни после, когда военные стычки стали редки и сводились к завоеванию свободных городов, не признававших другой власти, кроме собственного правления, война не порождала таких героев, как в прошлые века. По старой традиции оружие и доспехи героев, павших на поле битвы, посвящались Арноре и с почестями доставлялись в храм, где затем участвовали в пpизовом жребии для турнира.
Истекшее двадцатилетие вошло в историю войн Триморья двумя битвами. Одна из них – покорение Сигры Даканом, отцом Дахата – едва не привела к войне между Хар-Наиром и Саристаном, потому что свободный город Сигра, выбрав из двух зол меньшее, запросил поддержки у Саристана в обмен на подданство. Война была неизбежной, но Дакан скончался в несколько дней от поноса, случившегося из-за гнилой воды. Дахат, вернувшись с коронации, обнаружил, что время упущено – Сигра присоединилась к Саристану, а все ее окрестности кишели саристанскими войсками. Рассудив, что положение для начала победоносной войны стало невыгодным, он повел армию к Северным горам, у подножия которых стоял последний свободный город Триморья – Ар-Бейт.
Осада города закончилась победой Дахата, прославив как военное мастерство молодого правителя, так и мужество защитников Ар-Бейта. Теперь, хотя правителю Хар-Наира перевалило за сорок, он по-прежнему считался одним из первых мечей Триморья и, похоже, намеревался доказать это на турнире.
Илдан невидящим взглядом уставился в следующую нишу. Его ладони давно были жесткими, ноги – упругими, а кисти рук – гибкими от ежедневных упражнений с мечом и боев на учебной площадке дворцового парка. Годы нелегкого обучения искусству боя, совершенство в котором было обязательным для сыновей правителя – жара, пыль, скользкие камни площадки, приказы наставника и удары, удары, удары – в атаке, в защите, с уходом вбок, наотмашь, рубящий, режущий, колющий… подгибающиеся колени и выкрик «Стоять!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127