И не то чтобы он был голодным, просто этот нехитрый процесс доставлял ему неописуемую радость.
Конечно, тут можно схлопотать от Любавы, она, видите ли, против, чтобы его прикармливали у стола, но тут уж ничего не поделаешь. На то и щука, чтобы карась не дремал.
– Ну что, какое у нас на сегодня праздничное меню? – поинтересовался насытившийся Солнцевский, отправляя в рот предпоследний пирожок (последний, естественно, достался Изе).
– Что? – не поняла Любава.
– Чем побалуешь нас сегодня? – подхватил эстафету черт. – Праздник как-никак.
– Какой праздник? – совершенно искренне удивилась Соловейка.
– Ты что, издеваешься? – обиженно отозвался Илюха. – Так Девятое мая, День Победы.
– Кого над кем?
Солнцевский запыхтел, полный праведного негодования:
– Ну молодежь пошла, ничего святого! Отцы наши и деды до последней капли, а ты!
– Не заводись, – остудил друга Изя. – Не забывай, когда она родилась. Она просто не могла знать о Дне Победы, а мы заранее не удосужились рассказать о нем.
Солнцевский понял, что был не прав, но все равно надулся. Для него, как и для большинства нормальных людей в его временной родине, этот день был поистине народным праздником.
Между тем Изя как мог, вкратце рассказал Любаве историю сего знаменательного события. Соловейка, конечно, была в общем и целом в курсе, откуда на нее свалились компаньоны, но тем не менее каждый раз не переставала поражаться их удивительному времени.
– Ну так вот... – подошел к концу своего повествования Изя. – И тогда весь народ собрался и навалял фашистам по полной программе.
– А кто такие фашисты? – решила все-таки уточнить Соловейка.
– Ну немцы, – пояснил черт.
Судя по выражению лица Соловейки, данные пояснения не пролили света на это дело давно грядущих дней.
– Ну германцы, если тебе будет приятнее, – хмыкнул Изя.
– Тевтонцы! – радостно встрепенулась Любава. – Тогда все ясно. Мне тоже этот праздник нравится!
Оба бывших жителя двадцать первого века облегченно вздохнули.
– Так, и что же вам приготовить особенного? – перешла в материальное русло бывшая разбойница.
Илюха с Изей переглянулись и надолго задумались. Хозяйка «Чумных палат» в последнее время находилась в прекрасном расположении духа и, вследствие этого, всячески баловала членов команды. Надо признать, что готовить у нее получалось гораздо лучше, чем шалить на большой дороге, и только чуть похуже, чем свистеть (в плане свиста она была вне конкуренции). Так что удивить старшего и среднего богатырей было уже сложно.
Выход из этой странной ситуации нашел пронырливый Изя.
– Знаешь, это было бы нечестно по отношению к тебе, – начал черт. – Мы будем отдыхать, а ты у плиты париться?
– У печи, – автоматически поправила Любава.
– Не принципиально, – отмахнулся Изя. – А принципиально то, что в такой великий праздник ты тоже заслужила отдых от домашних забот.
– Точно, – подхватил Солнцевский. – Пойдем праздновать в кабак!
– В кабак? – вскинула брови Соловейка.
– Ну да! И ты отдохнешь, и мы расслабимся по полной.
– Может, все-таки не по полной? – робко поинтересовалась Любава.
– Не, надо по полной, – со вздохом констатировал Солнцевский. – Это святое.
– Ну раз святое, тогда пошли в кабак...
Любава была вынуждена согласиться с убойной логикой старшего богатыря, и пошла натягивать форменную косуху для торжественного выхода в свет.
Когда Соловейка заговорила про кабак, причем в единственном числе, она не учитывала менталитет Илюхи как выходца из многострадальной России конца двадцатого – начала двадцать первого века. Одним кабаком дело, конечно, не закончилось.
Уже на третьем Любава банально устала и, взяв у коллег честное слово, что будут вести себя прилично, отправилась домой, прихватив с собой Мотю. Горениш для приличия посопротивлялся, но потом позволил себя уговорить и с удовольствием составил ей компанию. Прямо надо сказать, такие походы по увеселительным заведениям Змея увлекал мало. Ведь горячительные напитки его не интересовали, а чешуйчатое пузо оказалось заполненным уже в первом же кабаке. В такой день даже Изя стал похож на человека и не жалел денег на загул.
И вот наконец настал тот момент, когда хозяин самого последнего питейного заведения, неубедительно сославшись на поздний час, с помощью трех смурных ребят огромных габаритов попросил друзей покинуть помещение. Солнцевский, еще не созревший для хорошей потасовки, для приличия побуянил, но позволил Изе себя успокоить, и коллеги выбрались на свет божий.
А вот света на улице уже практически не было. Теплый майский вечер давно отдал свои права ночи с ее тишиной и приятной прохладой.
– Ну что, домой? – сладко потянувшись, поинтересовался Изя.
– Что-то не хочется, – после некоторого раздумья ответил изрядно захмелевший Солнцевский. – Так хорошо гуляем, да и день еще не кончился.
– Так не последний же раз! – резонно заметил черт.
– Как знать... – философски протянул Илюха. – Скоро ведь на войну.
– Ну и что? – отмахнулся Изя. – Все равно же что-нибудь придумаем.
– Надо будет Любаве дать выступить. Что-то она у нас засиделась в последнее время.
– Не вопрос, – согласился Изя, – дадим нашей девчонке вволю порезвиться.
– Слушай, а давай в «Иноземную слободу» рванем! – встрепенулся Илюха, после некоторой паузы. – Мне недавно Добрыня рассказывал, что там кабак открылся до последнего посетителя.
– Чего?
– Ну там Европа, культура и прочая лабуда, – как мог пояснил Солнцевский. – Пока последний посетитель не уйдет, они не закрываются.
– Может, лучше домой? – осторожно предложил черт, все еще надеясь, что боевой день кончится спокойно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90