Она, бедная девочка, обнаружила бы, что я смертельно скучен, а мне гораздо лучше с моей Дженни. Она вспыхнула огненным румянцем:
– О нет, ты так не думаешь! Я действительно стараюсь окружить тебя уютом, но я некрасива и не обладаю столькими достоинствами, как она!
– Нет, это совсем не так! С другой стороны, ты не разыгрываешь передо мной челтенхемских трагедий, когда я только-только проглотил свой завтрак! – сказал он. Он взял ее лицо в свои ладони, приподняв его и глядя на нее какое-то время, прежде чем поцеловать. – Я действительно люблю тебя, Дженни, – нежно сказал он. – Действительно очень, и я не могу без тебя. Ты – часть моей жизни. Джулия никогда не стала бы такой – просто мальчишеская неосуществимая мечта!
Ее слегка кольнуло; она хотела спросить его: «Ты любишь меня так же сильно, как любил ее?» Но была слишком сдержанной, чтобы суметь вымолвить эти слова; и через минуту поняла, что было бы очень глупо это делать. Вглядываясь в его глаза, она увидела в них тепло и нежность, но не жаркое пламя, которое в свое время горело в них, когда он смотрел на Джулию. Она уткнулась лицом в его плечо, думая о том, что и у нее тоже была неосуществимая мечта. Но она всегда знала, что она слишком обыкновенна и прозаична, чтобы вдохновить его на то страстное обожание, которое он испытывал к Джулии. Может быть, Адам всегда будет – хранить Джулию в одном из уголков своего сердца. Она была утомительна сегодня, побуждая его разлюбить ее; но Дженни не считала, что это отвращение продлится долго. Джулия олицетворяет молодость и возвышенные мечты; и хотя он, возможно, и не стремился больше обладать ею, она останется ностальгически дорогой ему на протяжении всей жизни.
Да, в конце концов, Дженни думала, что она, выходя за него замуж, вознаграждена гораздо больше, чем рассчитывала. Адам действительно любил ее: по-иному, но, возможно, осознанно, и стал зависим от нее. Она думала, что они проживут долгие годы в тихом добром согласии; никогда не достигая заоблачных высот, но живя вместе в обстановке уюта и с каждым годом крепнущей дружбы. «Но нельзя иметь и то и другое, – подумала она, – и я не могу все время жить в приподнятом настроении, так что, пожалуй, мне лучше при нынешнем положении вещей» .
Она почувствовала, как его рука легонько гладит ее по волосам и приподнимает голову. Он смотрел на нее серьезно, понимая, что ей больно, хотя и не вполне сознавая причину этой боли. Она обняла его, ободряюще ему улыбнулась. Поразмыслив, Дженни нашла успокоение в том, что, хотя и не была женой, о которой он мечтал, но именно с ней, а не с Джулией он делил большие и малые житейские превратности. Ее глаза сузились и заблестели, когда она поведала ему о последних.
– Пока мы были не одни, я бы тебе не сказала, но твоя мама пишет, что все случилось именно так, как она предсказывала!
Тень беспокойства сошла с его лица и сменилась весельем; он понимающе воскликнул:
– Ребенок Шарлотты похож на Ламберта! Она, посмеиваясь, кивнула:
– Да, и она говорит, что бедняжка просто огромен и ничем не примечателен, кроме того, что у него – уже теперь – решительно важный вид!
Он разразился смехом; и ноющая боль в ее сердце унялась. В конце концов, жизнь складывается не из одних восторгов, а из вполне обыденных, повседневных вещей. Видение сверкающих, недосягаемых вершин само собой исчезло. Дженни вспомнила еще две домашние новости и поведала о них Адаму. Они были не слишком романтичными, но на самом деле гораздо более важными, чем благородные страсти или рухнувшая любовь: у Джайлса Джонатана прорезался первый зуб, а любимая корова Адама родила замечательную телку.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135