– М-м-м, Роза, это просто великолепно, – пропела я, проглотив первый кусок.
Переминаясь с ноги на ногу, она довольно засопела, но продолжала стоять у столика.
– Возможно, мое блюдо не по душе вашей спутнице, – заметила она, глядя при этом не на Никки, а в мою сторону.
– Это и в самом деле восхитительно, – наконец промямлила Никки.
– Видишь, ей тоже нравится, – сказала я. Но Роза все-таки заглянула украдкой в лицо Никки и, похоже, наконец убедилась, что та оценила ее стряпню не меньше меня.
За обедом мы неспешно продолжали нашу беседу.
Казалось, отведав хорошей еды и вина, Никки несколько расслабилась. Под холодной и внешне бесстрастной маской начали появляться слабые признаки оживления, как будто она пробуждалась после многолетнего наркоза.
– С какого конца, на ваш взгляд, мне следовало бы начать? – спросила я.
– Ну, я не знаю. Лично у меня вызывала любопытство его секретарша – Шарон Нэпьер. Когда мы с Лоренсом познакомились, она уже работала в его конторе. Но она всегда казалась мне немного странной, что-то в ее поведении настораживало.
– У нее была с ним любовная связь?
– Не думаю. Я и вправду не знаю их отношений. Могу только поручиться, что половой близости не было, и все-таки что-то их связывало. Иногда она даже подтрунивала над ним, чего другим Лоренс никогда не позволял. Первый раз, когда я заметила это, то подумала, что он просто выгонит ее с работы, но он и бровью не повел. Шарон никогда не получала от него даже малейших нареканий, хотя не задерживалась в конторе после окончания рабочего дня и никогда не выходила на работу в выходные, когда у него набиралось сразу много дел. Он не упрекал ее за это, а просто нанимал в случае необходимости временную помощницу. Это было очень на него не похоже, но когда однажды я поинтересовалась на этот счет, он вспылил и сказал, что я ничего не соображаю и придаю слишком большое значение пустякам. Надо добавить, выглядела она великолепно, но работник была неважнецкий.
– Не знаете, где она теперь может быть?
Никки отрицательно помотала головой:
– Когда-то она проживала на Ривьере, но потом переехала. По крайней мере ее имени нет в телефонной книге.
Записав в блокнот адрес последнего местопребывания Шарон Нэпьер, я спросила:
– Насколько я понимаю, вы не очень хорошо ее знали.
Никки пожала плечами:
– Иногда мы разговаривали по телефону, когда я звонила в контору, но в этих разговорах не было ничего особенного.
– А что можете сказать о ее друзьях и местах, где она любила бывать?
– Не знаю. Хотя, на мой взгляд, она жила не по средствам. При малейшей возможности отравлялась в путешествия, да и одевалась намного лучше, чем я в те времена.
– Она присутствовала на слушании вашего дела в суде?
– Да, к сожалению. Ведь она была свидетельницей наших безобразных скандалов с Лоренсом, что не слишком мне тогда помогло.
– Ну что ж, надо будет заняться этим подробнее, – сказала я. – Попробую разыскать ее. А можете вы еще что-нибудь вспомнить о самом Лоренсе? Не был ли он вовлечен в какой-нибудь скандал накануне своей смерти? Возможно, какой-нибудь крупный процесс или спорное дело?
– Насколько мне известно, нет. Хотя он всегда предпочитал заниматься крупными делами.
– Ладно, для начала попробую переговорить с Чарли Скорсони и узнаю, что он думает обо всем этом. А дальше будет видно.
Я оставила деньги за обед на столике рядом со счетом, и мы вместе выкатились из ресторана. Автомобиль Никки – темно-зеленый десятилетний "олдсмобил" – был припаркован неподалеку от входа. Подождав, пока она выедет со стоянки, я прошла полквартала пешком, направляясь к своему уютному гнездышку.
Добравшись домой, я плеснула в стакан немного вина и уселась, чтобы спокойно обдумать и привести в порядок сведения, которые уже удалось узнать. Всю информацию я обычно заношу в специальные карточки размером три на пять дюймов. Большая часть сведений касается свидетелей: кто они такие, какое отношение имеют к расследуемому делу, даты бесед и выясненные факты. В некоторых карточках записана предварительная информация, нуждающаяся в проверке, другие затрагивают юридические аспекты расследования. Такая картотека весьма удобна для последующего составления письменных отчетов. Я просто по очереди перебираю свои записи, хранящиеся в большом ящике на письменном столе, просматриваю и словно постепенно восстанавливаю всю цепь событий, как она мне представляется. Иногда в ходе составления такого рассказа выявляются определенные противоречия, неожиданные пропуски, возникают новые вопросы, которые я раньше могла проглядеть.
По делу Никки Файф карточек было совсем немного, и пока я даже не пыталась обобщить полученные сведения. Мне не хотелось строить преждевременную версию из опасения, что это может сразу направить расследование по ложному руслу. Было очевидно: в этом убийстве понятие "алиби" практически не играет сколь-нибудь заметной роли. Ведь если вы решили заменить содержимое капсул чьих-то антигистаминных пилюль ядом, то вам остается только сидеть и спокойно ждать результата. При этом, если вы не желаете рисковать жизнью других домочадцев, надо быть полностью вверенным, что данное лекарство употребит именно намеченная жертва. Существует множество медикаментов, удовлетворяющих такому требованию: препараты для регулирования кровяного давления, антибиотики, то же снотворное. Не играет роли, когда именно вы получили доступ к аптечке. Потому что рано или поздно – через пару дней или пару недель – ваша жертва примет то, что для нее предназначено, а вы вполне успеете направить приличествующее случаю соболезнование с выражением горечи и сочувствия по поводу безвременной утраты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88