— Никаких личных претензий, Банан, — неторопливо начал он. — Просто мы тут с Алдо разговаривали и решили, что больше работы никакой не будет.Налитые кровью глаза Банана сузились.— Какой это работы больше не будет? Джино повел вокруг рукой.— Всего этого.— Что за чушь?— Я хочу, чтобы ты убирался, — ровным голосом сказал Джино.Банан не поверил услышанному.— И это все, что ты хочешь?! — он сорвался на крик.— Да. Это все, что я хочу. — Теперь они стояли лицом к лицу. Направив указательный палец Банану в живот, Джино размеренно проговорил:— В тебе произошли перемены. А я не желаю терять свободу из-за твоего слишком уж длинного языка.— А, понял. — Банан небрежным жестом отмахнулся от наставленного на него пальца Джино. — Ты сговорился с Боннатти и теперь хочешь выставить меня вон.— Как тебе угодно. — Глаза Джино оставались пустыми и невыразительными.— Ты, хрен собачий! Если я уйду, то ты так пожалеешь, что и сам поверить не сможешь. Шайка Сантанджело! Смех один! Да без меня вы просто куча дерьма! Без меня ваши грузовики будут приходить сюда пустыми!— Убирайся. — Джино отвернулся в сторону.— Не тебе меня посылать!Банан был выше и тяжелее Джино, однако, сделав взмах рукой, он получил совсем не тот результат, какого ожидал. Реакция Джино оказалась молниеносной: развернувшись и блокировав кулак Банана, он неуловимым движением правой ударил его в лицо, удар пришелся прямо в нос. Раздался негромкий хруст, хлынула кровь.Банан уткнулся головой в ладони.— Ах ты падаль! Ты сломал мне нос! Просачиваясь между его пальцев, на пол гаража капала красная жидкость.— Это за Синди, — усмехнулся Джино. — Она передает тебе свои наилучшие пожелания.Но Банан не слушал. Неверным шагом он направился к двери.— Ты пожалеешь об этом. — Носовым платком он пытался остановить кровь. — Я сам о тебе позабочусь.— Меня просто трясет от страха.— Так и будет, подонок, так оно и будет! С этими словами Банан вышел.— Ну, видишь, — торжествующе произнес Джино, поворачиваясь к Алдо, — я же говорил тебе, что он воспримет это нормально.Алдо не, мог прийти в себя.— Зачем тебе нужно было разбивать ему лицо? Джино посмотрел на приятеля долгим тяжелым взглядом.— Хочешь уйти? — спросил он. Алдо повел плечом.— Я пока еще владею своими нервами. — Носком правого ботинка он выводил на полу какие-то узоры. — С чего это ты вдруг вспомнил о Синди?— Она ушла от него, только сдается мне, что сам он этого еще не знает.— И куда же?— По-моему, в Калифорнию, — с отсутствующим лицом ответил Джино. — Нужно позвонить Энцо.— Пожалуй, — согласился Алдо. — От Леоноры что-нибудь слышно?— Нет. — Джино положил ему руку на плечо. — И вот что я тебе скажу. Чем дольше она молчит, тем больше у меня в голове появляется сомнений. Женитьба… дерьмо. В общем-то, я ведь ее почти не знаю.Алдо уставился на него с изумлением.— И это говоришь ты? Джино сделал невинное лицо.— Да, понимаю, это странно слышать. Целый год я писал ей письма, но если бы мы сейчас встретились… ну, трудно объяснить… У меня такое чувство, что в мечтах своих я построил слишком уж сказочный замок. А приедет она сюда и окажется просто еще одной девчонкой со своими капризами, слезами и прочим дерьмом.— Ты хочешь сказать, что не женишься на ней?— Вовсе нет. Пока я только размышляю. Алдо бросил в рот новую дольку чеснока.— Я знаю, что ты имеешь в виду. Когда я думаю о том, что мы с Барбарой поженимся, мне временами становится до жути страшно.— Да, — согласился Джино, — именно так. Он искоса посмотрел на Алдо. Семя брошено. Ему не потребуется много времени, чтобы прорасти. Через неделю-другую вполне можно будет небрежно бросить: «Долбать! Я передумал», — и никто уже ничему не удивится.Миссис Ланца настояла на том, чтобы Коста сопровождал ее в прогулке по городу.Приступ усталости обрушился на нее, когда они еще не успели осмотреть и половины зоопарка.— О Господи! О Боже мой! — вздыхала она, сидя на скамейке. — Для меня это уже чересчур, Коста.Он принялся вежливо поддакивать рассуждениям о том, как ей хотелось показать ему город, вот только сердце что-то стало сдавать, так что она просто вынуждена вернуться домой.Коста проводил миссис Ланца до выхода, поймал ей такси и возблагодарил небеса за внезапно обретенную свободу.Нырнув в подземку, он через некоторое время уже несся вверх по лестнице, ведущей к дверям Джино, перепрыгивая через три ступеньки.Дверь на его стук открыла маленькая блондинка.— Кто вы?Он уставился на девушку. Удивительно привлекательную.— Меня зовут Коста, — выговорил он наконец. — Джино — мой друг. А кто вы?Девушка провела языком по пухлым губам.— Я — Синди, и Джино — мой очень хороший друг. — Она мигнула пару раз, обводя взглядом своих более темных, чем у Леоноры, глаз его фигуру. — Не очень-то ты похож на друга Джино. Ты же еще просто ребенок.Коста покраснел.— Вот уж нет!— Перестань меня дурачить.Косте страшно хотелось, чтобы глупый румянец исчез с его щек; он постарался придать своему голосу максимальную суровость.— Джино дома? У меня с ним свидание. Синди звонко рассмеялась.— У тебя с ним свидание! На свидания приходят к девушкам, глупенький, а не к мужчинам'.Коста смешался, не зная, что ответить. Что она делает в квартире Джино? Ведь Коста своими глазами видел, в какое состояние повергло его друга известие о том, что Леонора вышла замуж. Или все поведение Джино — хорошо разыгранный спектакль?— Когда он вернется?Девушка независимо пожала плечами.— Откуда мне знать.Коста неловко переминался с ноги на ногу.— Могу я зайти и подождать его?— О нет, — чопорно ответила Синди. — Я даже не знаю, кто ты.— Я — друг Джино, Коста Дзеннокотти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153