Не отрывая глаз друг от друга, Коста и Дженнифер никого и ничего вокруг себя не видели. Они сидели, держась за руки, и обменивались им одним понятными улыбками.И, наконец, она сама.Леонора.Теперь уже вовсе не девушка. Молодая двадцативосьмилетняя женщина.— Как дела? — будничным голосом спросил Джино.— Отлично. А у тебя? — еще более буднично отозвалась Леонора.— Неплохо.— Я рада.Молчание. Очень долгое молчание.— Я слышал, у тебя прекрасная дочка? — в голосе Джино слышался интерес.— Да. Мария. — На Леонору этот интерес не произвел никакого впечатления. Вновь молчание.— У меня детей пока нет.— Нет?Они стояли у танцевальной площадки, мимо проносились пары.— По-моему, мы должны к ним присоединиться — шафер и подружка невесты, как ты думаешь?— Ну пойдем, — согласилась Леонора.В его руках она почувствовала себя невесомым перышком. Джино держался от нее на максимально дозволенном приличиями расстоянии. Под звуки старого вальса «Пенни падают с неба» они кружили по залу.Чувства в душе Джино перемешались: восторг и отвращение, ощущение того, что его одурачили, и непонятно откуда взявшееся внутреннее напряжение. Захочет ли она ответить, если он обратится к ней? Хочет ли он сам оказаться выставленным на всеобщее посмешище? Он, Джино Сантанджело? В этом мире он тоже что-то да значит. Ему могла принадлежать любая понравившаяся женщина. В Нью-Йорке к нему относились с доверием, уважением и страхом. Среди его друзей сенаторы, судьи, известные политики. Он спал с их женами.— С меня хватит, — произнесла вдруг Леонора. — Я хочу выпить.— Ладно.Они отошли в сторону.— Леонора? — начал Джино.— Да? — ее прозрачные светящиеся глаза были ледяными, их взгляд замораживал душу.Ну ее в задницу. У нее не хватает порядочности на то, чтобы хотя бы попытаться объяснить, попросить прощения, — ни на что.— Что бы ты хотела выпить? Я принесу.— Не нужно ничего. — Она высвободила свою руку из его. — Мне принесет муж.Не произнеся больше ни слова, она оставила Джино одного.Ощущение такое, будто его лягнула в живот лошадь. Что с ней такое? Она смотрела на него так, будто он был грязью, будто ненавидела его. Что он ей сделал плохого? Сидел и смотрел на нее влюбленными глазами — и все.— Привет!Перед ним стояла маленькая девочка. Крошечная девятилетняя копия своей матери.— Мария?— Да.Удивительный ребенок. Те же глаза. Те же волосы.— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — Маленькая головка вопросительно склонилась набок. Он улыбнулся.— Эй, ты же — знаменитость!— Я?— Да, ты.— Тем лучше. Я хочу, чтобы ты со мной потанцевал. Шафер должен танцевать со всеми подружками невесты. — Она робко взяла его за руку. — Теперь моя очередь!— С удовольствием, малышка! Он торжественно развел руки в стороны. Она сделала шаг к нему.Вскоре они танцевали. КЭРРИ. 1937 - Мистер Бернард Даймс, наш сосед, устраивает в следующий понедельник вечер. Обычно миссис Бекер посылает нас помочь на кухне. Хочешь пойти? Он очень хорошо платит. — Миссис Смит выжидательно смотрела на Кэрри. — Что скажешь? Я должна предупредить его экономку.Кэрри пребывала в растерянности. Это походило на шаг в прошлое. Но… непредвиденный заработок… Она старалась откладывать лишний доллар, хотя и сама пока не знала для чего.— Я не против, — наконец согласилась она. По крайней мере, хоть какое-то разнообразие. У супругов Бекер Кэрри работала уже шесть месяцев, и за все это время лишь единожды выходила из дому — на рынок за продуктами, если не считать еще того, что однажды она посетила лечебницу, чтобы встретиться с доктором Холландом. Тот оказался доволен ее прогрессом.— Самым серьезным испытанием было твое возвращение в Нью-Йорк со всеми его соблазнами. Похоже, ты с ним справилась неплохо.Справилась? Прятаться по выходным в своей комнате называется справилась? Или же так она боролась с этими искушениями?А может, ей следовало выйти на улицу, сходить в кино, на спектакль, пройтись по магазинам?Когда-нибудь она так и сделает. Когда почувствует себя готовой к этому.В особняк мистера Даймса миссис Смит и Кэрри отправились в понедельник в пять часов дня. Ради такого случая миссис Смит надела свое лучшее платье, Кэрри же выглядела как обычно, заплела только свои длинные волосы в косички.— Тебе что, больше нечего надеть? — с осуждением поинтересовалась миссис Смит.— Это моя рабочая одежда, — сухо ответила Кэрри.У дверей кухни их встретила миссис Черч, экономка Даймса. Кэрри с облегчением для себя поняла, что это вовсе не та женщина, что работала здесь несколько лет назад.Кухня стала совсем другой, куда более современной. И все же Кэрри вздрогнула на входе, оглядываясь по сторонам. Ей вспомнилась маленькая наивная девочка, впервые переступившая этот порог в далеком прошлом…На кухне кипела работа. На стуле в углу сидела затянутая в костюмчик официантки молодая шведка в ожидании, пока ее призовут к исполнению своих обязанностей, двое барменов суетились со льдом и бутылками, горничная помогала буфетчику. Специально приглашенный повар колдовал над блюдом со слоеными пирожками.Кэрри безропотно принялась за более прозаические вещи.В семь начали прибывать гости, с верхнего этажа в кухню доносились звуки музыки, смех, оживленные голоса. Оба бармена и шведка исчезли, время от времени забегая, чтобы поделиться новостью о том, какая очередная знаменитость почтила хозяина своим присутствием. Гора грязной посуды все прибывала. Руки Кэрри покраснели и огрубели от горячей мыльной воды.В половине одиннадцатого в кухню вошел швейцар. Обведя работавших взглядом, он остановил свой выбор на Кэрри.— Знаешь, как подавать одежду?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153