Уин взглянул на него.– Будь мы еще в Дьюке, – сказал он, – то потратили бы часы на обсуждение этой проблемы.– Потому что были бы сильно под градусом.– Тоже верно. – Уин кивнул.Оба одновременно выключили свои сотовые телефоны и направились вниз по Пятой авеню. Они недавно начали использовать этот трюк, и результаты оказались отменными. Как только накачанные гормонами горилы подъехали, Майрон включил свой сотовый и нажал на кнопку, запрограммированную на телефон Уина. Так что Уин слышал каждое слово. Именно поэтому Майрон вслух обсуждал их маршрут. Таким образом, Уин точно знал, где он и когда требуется позвонить. Ему нечего было сказать Фрэнку. Уин лишь хотел, чтобы тот знал, что он в курсе, где Майрон.– Привязать тебя к креслу и поджечь твой член, – повторил Уин. – Больно будет.Майрон кивнул.– Вспомни про жжение, когда мочишься.Уин нахмурился.– Валяй, выкладывай, – сказал он.Майрон начал рассказывать. Как обычно, Уин вроде и не слушал. Он ни разу не взглянул на Майрона, высматривая в уличной толпе красивых женщин. В центре Манхэттена в это время суток их было хоть пруд пруди. Все в деловых костюмах, шелковых блузках и туфлях Рибок. Время от времени Уин одаривал какую-нибудь улыбкой. Странно, но он часто получал улыбку в ответ, что для большинства в Нью-Йорке было неслыханным.Когда Майрон поведал ему о том, что ему придется охранять Бренду Слотер, Уин внезапно остановился и запел:– "И Б-У-У-УДУ Я-Я-Я ТЕБЯ ВСЕГДА Л-Ю-Ю-Ю-БИТЬ..."Майрон взглянул на него. Уин замолчал, лицо его приняло обычное выражение, и он снова зашагал.– Когда я пою эту строчку, – заявил он, – такое впечатление, что Уитни Хьюстон рядом.– Ага, – согласился Майрон.– Так что нужно братцам Эйч?– Не знаю.– Может, они хотят ее представлять?– Сомнительно. На ней можно заработать, но не столько, чтобы идти на такие меры.Уин подумал и согласно кивнул. Они направились на восток к Пятнадцатой улице.– С молодым Ф.М. могут быть трудности, – заметил Уин.– Ты его знаешь?– Слегка. С ним связана забавная история. Папочка растил его для легальной работы. Послал его в Лоренсвилль, потом в Принстон, потом в Гарвард. Теперь пристраивает его в компанию, хочет, чтобы он представлял спортсменов.– Но?– Но ему это не по душе. Он все равно сын Фрэнка Эйча и хочет добиться одобрения отца. Жаждет показать, что, несмотря на воспитание, он крутой парень. Хуже того, в нем гены Фрэнка. Знаешь, что я думаю? Если ты покопаешься в его детстве, то наткнешься на множество пауков без лапок и мух без крыльев.– Это плохо. – Майрон покачал головой.Уин промолчал. Они дошли до административного здания Лок-Хорн на Сорок седьмой улице. Майрон вышел из лифта на двенадцатом этаже, Уин поднялся двумя этажами выше, в свой офис. Когда Майрон появился в приемной и посмотрел на то место за столом, где обычно сидела Эсперанца, он едва не отпрыгнул. Из-за стола на него взирала Большая Синди. Она была чересчур велика для стола (даже для самого здания), и стол практически покоился на ее коленях. Даже члены группы «Кисс» нашли бы ее макияж излишне рискованным. Волосы короткие, цвета морских водорослей. На ней была футболка с оторванными рукавами, демонстрирующая бицепсы величиной с баскетбольный мяч.Майрон осторожно помахал ей.– Привет, Синди.– Здравствуйте, мистер Болитар.Росту в Большой Синди было шесть футов, шесть дюймов, весила она триста фунтов и когда-то выступала в борцовой команде Эсперанцы. На ринге ее знали как Большую Мамашку. Многие годы Майрон слышал только, как она рычит, хотя говорить умела любым голосом. Когда Большая Синди работала вышибалой в заведении на Десятой улице, у нее был такой акцент, в сравнении с которым произношение Арнольда Шварценеггера было сродни одной из сестер Габор. Сейчас она изображала из себя кроткую Мэри Ричардс, перешедшую на кофе без кофеина.– Эсперанца здесь? – спросил Майрон.– Мисс Диаз в офисе мистера Болитара. – Она улыбнулась.Майрон постарался не отшатнуться. Куда до нее Фрэнку Эйчу – от этой особой улыбки внутренности ныли. Он извинился и прошел в офис. Эсперанца сидела за его столом и говорила по телефону. На ней была ярко-желтая блузка, выгодно оттенявшая ее оливковую кожу, которая всегда заставляла его вспоминать об отражении звезд в теплых волнах залива Амалфи. Она подняла голову, жестом попросила подождать минуту и продолжила разговор. Майрон сел напротив. Обычно в этом кресле сидят клиенты и спонсоры и лицезреют на стене за его спиной афиши бродвейских мюзиклов.– Ты опоздал, – заметила Эсперанца, положив трубку.– Фрэнк Эйч пожелал меня видеть.Она скрестила руки на груди.– Ему потребовался четвертый для покера?– Он хотел разузнать про Бренду Слотер.Эсперанца кивнула.– Значит, у нас неприятности.– Возможно.– Брось ее.– Нет.Она посмотрела ему прямо в глаза.– Ничего удивительного.– Ты узнала что-нибудь о Хорасе Слотере?Эсперанца схватила листок бумаги.– Хорас Слотер. За последнюю неделю не пользовался ни одной из своих кредитных карточек. У него был всего один счет в банке. Сейчас там пусто.– Пусто?– Он снял все деньги.– Сколько?– Четырнадцать тысяч. Забрал наличными.Майрон присвистнул и откинулся на спинку кресла.– Значит, он готовился сбежать. Это сходится с тем, что мы увидели в квартире.– Угу.– У меня для тебя задание потруднее, – сказал Майрон. – Его жена, Анита Слотер.– Они все еще женаты?– Понятия не имею. Официально, может, и да. Она бросила его двадцать лет назад. Не думаю, что они потрудились развестись.Эсперанца нахмурилась.– Ты сказал – двадцать лет?– Да. Судя по всему, никто ее с той поры не видел.– А что именно мы пытаемся найти?

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13