– Возражений нет, – кивнул в ответ Резник. Сьюзан сняла с плеча сумку и положила на полку под стойкой.
– Что-нибудь к кофе? – спросила она, показав на горку мягких сдобных баранок и рожков с кремом под пластиковым колпаком.
Резник покачал головой.
– Хм, – улыбнулась она, посмотрев на его выпирающий живот, – думаю, это уже не имеет значения.
Резник выпрямился, втянув живот. Марсия поставила перед ним эспрессо, и Сьюзан Олдс протянула пятифунтовую купюру, не убирая руку в ожидании сдачи.
– Если мой клиент не остановится и подаст на вас в суд, вам может понадобиться каждый пенс, которым вы располагаете.
– Килпатрик?
– Угу.
– Я уверен, что вы дадите ему совет получше. Сомневаюсь, чтобы он захотел слышать о своих сексуальных увлечениях во всех новостях.
– Я не относила вас к категории не в меру щепетильных. – Сьюзан Олдс медленно подняла бровь.
– Еще одна ошибка. – Резник отпил кофе. Сьюзан засмеялась, понимая, что он, скорее всего, говорит правду. Однажды, в полупьяном состоянии (слишком много шампанского после блестящей победы), она сделала даже не первый шаг, а дала понять, что не была бы шокирована или оскорблена… Резник тут же разъяснил, что их отношения являются сугубо профессиональными и уже близки к тем границам, которые он не хотел бы переходить.
– Как с Эмили Моррисон, – спросила Сьюзан Олдс, – ее еще не нашли?
В ответ Резник лишь отрицательно покачал головой.
– Нисколько не ближе к тому, чтобы зацепить ниточку?
Бабушка Глории полагала, что она узнала на рисунке Стивена Шепперда как человека, которого помнила по школе, но она не уверена, что он когда-либо разговаривал с Глорией. Вновь была допрошена старшая преподавательница. Результатом было то, что она теперь не уверена, была ли в раздевалке Глория. Линн Келлог встретилась с Джоан Шепперд в конце школьного дня и увидела лишь сжатые губы и леденящий взгляд.
– Нет, – заявил Резник. – Он допил кофе и потянулся за своей сумкой. – Спасибо за кофе, – поблагодарил он и заторопился к выходу.
– Я здесь, чтобы увидеть Дебби, – сказала Линн Келлог. В дверях стояла мать Дебби в своем строгом кримплене.
– Вы ее приятельница?
– Не совсем. Но мы знакомы.
– Вы приятельница Кевина. – Это прозвучало как обвинение в распространении заразной болезни или в совершении позорного поступка.
– Да, Кевин и я работаем вместе.
– Я не думаю, что Дебби захочет увидеться с вами. Линн приняла позу, которая свидетельствовала, что от нее будет не так просто отделаться.
– Я думаю, что должна.
Если бы было такое место, куда они могли бы пойти, они несомненно сделали бы это, но им пришлось довольствоваться машиной Линн. Дебби была, с одной стороны, рада случаю выбраться из дома, от своей матери, но, с другой, обеспокоена, потому что не знала ни как себя вести, ни что следует говорить.
Вокруг них становилось холоднее и темнее, а они говорили о ребенке, о попытках Дебби получить еще одну работу на неполный день, об одежде, но не о том, о чем должны были говорить.
– Как Кевин? – внезапно спросила Линн, прервав на полуслове рассказ Дебби о кольцах для зубов малышей.
– Я не знаю, – сфальшивила та.
– Ты его видела?
– Однажды. Только однажды, недавно. Не было ничего хорошего. Это было бесполезно.
– Почему ты так думаешь?
– Мы спорили. Мы просто спорили.
– А чего ты ожидала? – резко спросила Линн.
– Ну…
– Ну, что?
– Какой во всем этом смысл? Сама подумай: вот увиделись с ним после такого длительного перерыва и не нашли ничего лучшего, как только ругаться.
– Это потому, что так было все время.
– Что ты имеешь в виду?
– Послушай, – Линн повернулась к ней, – почему вы разошлись, каковы причины, кто кого покинул – все это не мое дело. Но с учетом всего, что произошло, вам просто необходимо выяснить отношения. С этого и надо начать.
– Какой смысл?
– Смысл заключается в том, чтобы попытаться разобраться в происшедшем. Поспорить, чтобы найти истину. События пошли неверно. Вам не надо бросаться в объятия друг друга. Этого надо добиваться трудом, и это будет нелегко, но это надо сделать. – Линн ждала, чтобы Дебби снова посмотрела на нее. – Если ты не хочешь, чтобы все закончилось. В таком случае я думаю, что тебе следует быть честной и подать на развод.
– Нет.
– Почему нет?
Дебби не ответила, вместо этого она посмотрела в окно на ряд почти одинаковых домов, в которых светились огни. По дороге на роликовой доске катался взад-вперед мальчик лет двенадцати в красной с белым шерстяной шапке. Он без конца наезжал на бровку тротуара и съезжал с нее. В машине было достаточно холодно, и руки у нее покрылись гусиной кожей.
– Он отец ребенка, – заметила Линн.
– Он не ведет себя так.
– Тогда, может быть, об этом и следует поговорить с ним, затем дать ему еще один шанс.
Дебби вновь смотрела прямо через ветровое стекло.
Хорошенькое личико с маленьким ртом и крошечным шрамом на левой стороне подбородка.
– Он пришел ко мне однажды вечером, – спокойно сказала Линн. – Прямо но мне домой, хотя было поздно. – Дебби смотрела теперь на нее, стараясь не пропустить ни одного слова. – О, ничего не произошло. Мы выпили кофе, поговорили. Говорили о тебе. Но это могло случиться, и в какой-то день это случится. Не со мной, я этого не имела в виду. Но с кем-то. И не потому, что Кевин хочет этого, а потому, что ему нужен кто-нибудь. Он любит тебя и любит ребенка, но не знает, как это сказать. – Линн улыбнулась. – Дебби, ты вышла за него замуж, ты знаешь, каков он. Ему нужна твоя помощь, он должен знать, чего ты хочешь, а сейчас ты просто-напросто отталкиваешь его.
Линн слегка коснулась плеча Дебби.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87