— Я в тебе не ошиблась. Терпеть не могу нерешительных людей. А ты решение принимаешь быстро, и это был последний тест. Ник, гони за шампанским! Это следует отметить. ТЯЖЕЛАЯ РАБОТА Женщина, не молодая, весьма полная и крупная, но приятной наружности, сидела в кабинете следователя Виктора Спивакова и утирала платком мокрое от слез лицо.— Виктор Иванович, — жалобным голосом, пытаясь не разрыдаться, произнесла она, — ну как же так? Это ведь моя единственная память о муже! Эта картина, она мне очень дорога. Ее обязательно надо найти. Неужели ничего нельзя сделать?— Дорогая Екатерина Дмитриевна, — полным участия голосом, ответил Спиваков. — Мы делаем все возможное, уверяю вас, все, что в наших силах. Но и вы должны понять…— Как это все возможное? — От возмущения Екатерина Дмитриевна даже привстала с места. — Почему же тогда так и не сделали обыск на квартире Скворцова? Ведь это он! Я уверена, что это он.— Для обыска квартиры гражданина Скворцова у нас должны быть веские основания. Куда более веские, нежели ваша уверенность.— Почему это моей уверенности недостаточно? — воскликнула Екатерина Дмитриевна. — По вашему я вру?— Успокойтесь, гражданочка, успокойтесь, — Спиваков отечески положил женщине руку на плечо и тяжело вздохнул. Не хотелось ему объяснять этой несчастной женщине, что шансов найти ее украденное из квартиры добро нет. Раскрываемость по квартирным кражам в их районе была самая низкая по городу. — Мы не всесильны. У нас дел выше крыши, а людей не хватает. Средств тоже…— Средств? — Екатерина Дмитриевна оживилась. — Я дам вам средства. У меня есть деньги. Я вас умоляю!И она судорожно стала рыться в сумочке, словно собиралась достать эти самые средства, которые помогут расшевелить обедневшую и обезлюдившую милицию.— Что вы делаете? — воскликнул Спиваков.— У меня есть деньги! — женщина схватила следователя за руки. — Сделайте что-нибудь! Найдите мне картину! Или я наложу на себя руки. Это же Дейнека! Я вас умоляю.— Даже если бы это был Рубенс, или Рембрант — вздохнул Спиваков. — Дела ведутся в порядке очередности.— Виктор Иванович! — Женщина разрыдалась и повалилась на стул, спинка которого жалобно заскрипела и затрещала под ее тяжестью. — Я умираю!— Екатерина Дмитриевна! Екатерина Дмитриевна! — Спиваков засуетился. Он бросился к графину, бросив на произвол судьбы пострадавшую. Та медленно словно кисель сползла со стула на пол. — Прекратите пожалуйста истерику! Попейте лучше водички!— Что случилось? — в кабинет заглянул напарник Спивакова Руслан Гюнтер.— Помоги поднять ее! — жалобно попросил его Свиваков.Вместе с Гюнтером они с трудом водрузили Екатерину Дмитриевну обратно на стул и чуть ли не с силой всучили ей стакан с водой. Женщина стала пить большими жадными глотками. Она давилась, и ее зубы стучали о стекло стакана.— Ты что, сказал ей какие у нас проценты раскрываемости по квартирным кражам? — спросил Гюнтер.— Я тебе! — Спиваков готов был обрушить на товарища графин. — У человека беда, а ты со своими дурацкими шутками.— А что я? Я ничего. Только ведь, рано или поздно…— Прекрати!— …придется поставить ее перед фактом, — закончил свою мысль Гюнтер. — Да ведь ты все равно через три дня в отпуск уходишь.Тут женщина оторвалась от стакана и глазами полными невыносимого страдания уставилась на милиционеров:— Как так в отпуск? Какой еще отпуск? А кто же тогда будет искать мою картину? Да ведь это катастрофа.— Вот этот товарищ, — Спиваков кивнул на Гюнтера, — скорее всего и будет искать. Дело передадут ему.— Вряд ли, — сказал Гюнтер, — у меня и так дел выше крыши. Может Кошкину или Собакину, а может вообще у тебя оставят, и будешь с ним после отпуска возиться. Вот это скорее всего.— Но это значит, — Екатерина Дмитриевна была бледна, как мел, — что целый месяц мою картину вообще никто искать не будет?Милиционеры молчали. Им вдруг стало невыносимо стыдно глядеть в глаза этой женщины.— Скажите мне правду! Самую горькую. Я все вынесу. И этот крест тоже!Неожиданно она успокоилась и преисполнилась достоинства. Мужчины сразу прониклись к ней уважением.— Кажется я знаю, что надо делать, — вдруг сказал Гюнтер.— Говорите!— Я знаю одного человека, который может вам помочь.— Кто это такой? Он тоже из милиции? Очень хороший следователь?— Из милиции? — переспросил Гюнтер. — Пожалуй, можно сказать и так. Во всяком случае, раньше она действительно служила в милиции.— Она? Так это женщина?— Гюнтер, опять ты со своими глупостями, — скривился Спиваков.— Почему с глупостями? Азарова классный сыщик! И как раз берется за дела подобного типа. У вас есть деньги, мадам? Она берет не мало, но зато если не справляется возвращает половину суммы.Спиваков поморщился еще раз и отвернулся к окну.— Деньги у меня есть! — твердым голосом заявила Екатерина Дмитриевна. — А вы уверены, что эта ваша Азарова сможет мне помочь?— Уверен ли я в Азаровой? — засмеялся Гюнтер. — Как в самом себе. Считайте, что ваша картина уже висит в вашей гостиной и радует гостей своими яркими красками.— Дайте мне ее телефон! Я дам вам за это десять долларов.— Вы меня обижаете! — Гюнтер сделал вид, что оскорблен. — Спрячьте обратно ваши жалкие десять долларов. Я их не возьму.— Сколько же вам дать?— Я дам вам телефон Азаровой совершенно бесплатно. — Тут Гюнтер тоже отвернулся к окну, потому что неожиданно вспомнил о своей договоренности с Азаровой, по которой она отстегивала ему комиссионные пять процентов от каждой сделки, которую он ей подкидывал.— Господь вас отблагодарит! — Глаза у Екатерины Дмитриевны засверкали от счастья.Гюнтер достал записную книжку, покопался в ней, что-то бормоча себе под нос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77