Очевидно, он привык обрушивать свои чары на любую приглянувшуюся женщину и ожидал, что леди немедленно бросится в его объятия. Она посмотрела на Трейса. Как могут быть такими разными братья, внешне очень похожие и выросшие в одной семье?
Линн улыбнулась Терезе.
– Я с удовольствием съезжу с тобой в город и почту за честь помочь в выборе украшений.
– Похоже, парни, нам придется ехать в одиночестве, – Трекстон не сводил глаз с Линн.
Она поджала губы. Почему Трекстон продолжает так на нее смотреть? Линн знала, что он ночью привез Белль на плантацию, но почему так странно себя ведет? Вдруг ее осенила ошеломляющая мысль – неужели Белль целовалась с ним? Не в этом ли причина, что он разглядывает ее с насмешливой, соблазнительной улыбкой на губах?
– Трекс, а разве обычно ты не один ездишь на своем коне? – скептически поинтересовался Тревис.
– При случае, не отказываюсь и от совместной езды.
Ответ вызвал удивление на лице Тревиса. Трекстон улыбнулся Линн и, несмотря на то что она отвела глаза в сторону, продолжил:
– Когда леди хорошенькая, и Плут не возражает.
Все рассмеялись, кроме Линн, которой едва удалось выдавить улыбку. Кто такой Плут?
Трекстон посмотрел на Трейса, который был не в состоянии отвести взгляд от Белль более чем на несколько секунд. Ему сразу стало стыдно, и он вспомнил о решении, которое принял несколько часов назад, наблюдая, как Белль идет к своей комнате. Если Трейс ее хочет, пусть получит. Тогда зачем он задирает ее? Почему просто не пожелал доброго утра и не оставил в покое? Трекстон начал злиться на самого себя. Что из того, что она ему нравится? Ему нравится дюжина женщин, и возможно, понравится еще дюжина прежде, чем он на какой-нибудь остановится. Что стоит отказать себе в удовольствии переспать с ней? Белль Сент-Круа, несмотря на случайные проявления характера, – леди, порядочная, воспитанная леди. А леди, в венах которых вместо горячей крови лед, его совершенно не интересовали.
* * *
Тереза переложила вожжи в одну руку, а другой поправила розовую соломенную шляпку с широкими полями.
– Белль, как давно ты не была в Новом Орлеане?
Пальцы Линн крутили зонтик из белого муслина и кружев, который лежал на плече, а взгляд блуждал по проносящимся мимо окрестностям. Луизиана и Миссисипи были так похожи, но в то же время и очень отличались. В ее родном Натчезе встречались дремучие леса, крутые горы и высокие утесы, которые резко обрывались над протекающей внизу рекой. Эти же земли были плоскими, только кое-где монотонный пейзаж нарушали небольшие возвышенности.
– Белль, ты меня слушаешь?
Линн внезапно поняла, что Тереза разговаривает с ней.
– Что? – она обернулась, глядя на нее широко раскрытыми глазами. – Ты меня о чем-то спросила?
– Да, – Тереза рассмеялась. – Я спросила, как давно ты не была в Новом Орлеане?
– Ох, извини, я тебя не слушала. Засмотрелась на окрестности, – Линн солгала только наполовину. Она, конечно, увлеклась окружающим пейзажем, но слышала, как Тереза сказала «Белль» и не сразу сообразила, что девушка обращается к ней, на мгновение позабыв, что сейчас выступает в роли Белль. В сущности, такая проблема была и в «Шедоуз Нуар», и Линн побаивалась, что Браггетты начнут принимать ее за глухую.
– Я не была в Новом Орлеане много лет. Приезжала туда с отцом и сес… кузиной сразу же после смерти матери. Папе необходимо было хоть ненадолго уехать из дома, но все это было так давно, что я почти ничего не помню. Уверена, в городе все изменилось.
Тереза кивнула.
– Я сожалею о твоей маме. Вы были близки?
– Я уже не очень хорошо ее помню, – тихо ответила Линн. – Хотя отец до сих пор сильно тоскует по ней.
– Это должно быть прекрасно, – Тереза бросила быстрый взгляд на Линн. – Ох, прости, я хотела сказать, прекрасно, когда родители так любят друг друга. Мои – нет.
– Твои родители не… – Линн призадумалась. Она никогда не отличалась умением выуживать информацию. У Белль это получалось гораздо лучше. И она всегда добивалась своего. Линн решила попробовать еще раз. – Твои родители не любили друг друга?
Тереза рассмеялась.
– Да, это действительно забавно. Между моими родителями не было никакой любви. Сомневаюсь, чтобы они вообще когда-нибудь что-то чувствовали друг к другу. Их брак был устроен.
– Он… плохо с ней обращался?
– Плохо? – Темные брови Терезы взметнулись вверх. – Он был чудовищем.
Дорога повернула, вдали показались первые дома Нового Орлеана.
– Ну вот, мы почти приехали, – сказала Тереза.
Линн не поняла, были ли слова девушки просто невинным замечанием, или та решила сменить тему. Она больше не отважилась продолжить разговор. В любом случае, ей не нравилось расспрашивать Терезу. Они проехали мимо кизиловой рощицы, и Линн посмотрела в сторону открывшейся перед ними реки.
– Ох, а я считала, что набережные Натчеза и Виксберга самые многолюдные, но это… – она рассмеялась. – Это невероятно. Там, должно быть, пришвартовались несколько дюжин пароходов.
– Скорее всего, более сотни, – заметила Тереза. – Не говоря уже о стоящих на якоре шхунах и снующих между ними лодках.
– И все подходят к причалу?
– Кто знает? Ненавижу лодки. Удивленная Линн повернулась к собеседнице.
– Почему?
– Однажды отец заставил нас совершить поездку по реке. На завтрак подали какую-то еду, которая мне не понравилась. Я не стала есть, а он разозлился и решил меня проучить. Линн нахмурилась.
– Завязал веревку вокруг моей талии и бросил меня в воду.
– Что? – Линн не могла поверить своим ушам, – бросил тебя за борт? Но почему?
Тереза пожала плечами.
– Урок заключался в следующем – либо ты ешь предложенную еду, либо терпишь последствия своего отказа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102