– И все же это слишком опасно, – упорствовал Брендон.
– Потому что у меня одна рука? Однорукий мужчина не превращается в слабую женщину. К тому же детство у меня было бурное. Мой папаша не всегда купался в роскоши, и мне пришлось хлебнуть разного. – Он усмехнулся, вспоминая о чем-то. – Уж не знаю, какого ты обо мне мнения, но поверь, я не из тех, кого называют слабаками.
Они сидели в кабинете Криса, который он предпочитал другим комнатам своего уютного дома. Степы здесь терялись за тесно заставленными книжными полками.
– Не знаю, Крис, не знаю… кроме того, это ведь не имеет к тебе никакого отношения…
– Что за глупости! Ко мне не имеют отношения проблемы того, чей брат не раз выручал меня? Теперь моя очередь помочь.
Брендон внимательно вгляделся в честное и умное лицо друга. Он ни на минуту не сомневался в способности Криса постоять за себя, несмотря на увечье.
– Договорились… Если место, куда направится Эган, покажется мне не слишком подозрительным, я позову тебя на помощь, обещаю.
Этот разговор состоялся два дня назад, а с того вечера, когда Брендон и Присцилла украдкой провели несколько минут наедине, прошло уже четыре. Четыре дня тревоги за нее и желания… нет, даже не желания, а муки от того, что он не может видеть ее. Подобного он не испытывал ни к одной из женщин.
Наконец настал день, когда Эган отбыл на деловую встречу с мэром Натчеза. Встреча, назначенная в офисе Эгана, не обещала Брендону ничего интересного для его задания. Стоя на противоположной стороне тротуара и глядя на закатное небо, он решил: сейчас или никогда.
Наемная верховая лошадь была, конечно, не чета Блэки, оставленному в Галвестоне в очень приличной конюшне. Однако и она донесла Брендона до «Эвергрина» довольно быстро. Вскоре Крис уже направлялся к мэрии, а Брендон – к Северной Перл-стрит.
Добравшись туда, он тут же занял привычное место за каретной, в густой тени. Присцилла была занята делом, несомненно, важным для супруги политика: с помощью горничной одевалась для вечернего выхода. Брендон вспомнил, какой увидел ее на балу в «Мелроузе». В роскошном бальном платье она танцевала то с одним, то с другим кавалером и улыбалась светской улыбкой, пустой и холодной. Она была совсем иной тогда, и он с болью подумал, что новая Присцилла больше под стать Эгану, чем ему.
Улучив момент, Брендон проскользнул через вход, поднялся по черной лестнице и огляделся. Напротив спальни Присциллы находилась кладовая для хранения постельного белья, где он и укрылся, наблюдая за всем в щелку. Через некоторое время дверь открылась и горничная удалилась. Брендон мельком увидел Присциллу в темно-синем вечернем платье, отделанном серебристым кружевом, платье столь же прекрасном, как и изумрудное, и ощутил раздражение при мысли о том, что Эган не жалеет для нее денег.
Он не мог обещать ей ничего подобного, потому что не имел такого богатства. Но Брендон не был и беден, поэтому поклялся быть щедрым, если уж красивые тряпки так много значат для нее. Однако прежде всего следовало завершить начатое. «Проклятый Эган, – думал он, кусая губы, – проклятый любовный треугольник!»
Понимая, что времени терять нельзя, он, как только горничная скрылась из виду, покинул свое убежище, бесшумно открыл дверь и вошел в спальню Присциллы.
Та стояла перед большим, в полный рост, зеркалом и смачивала французскими духами виски и впадинку между ключицами. Изысканный аромат наполнял комнату. Увидев ее безупречно уложенные волосы, глубокое декольте, дерзко открывающее грудь, Брендон вспомнил унылые, застегнутые до самой шеи платья, которые она когда-то носила. Женщина у зеркала была ослепительно красива, но он ощутил тоску по другой, трогательно наивной и скромной.
– Ах эти светские обязанности, как они утомительны! – ехидно заметил Брендон, услышав легкий вздох.
Присцилла рывком обернулась, инстинктивно прикрыв чрезмерно обнаженную грудь.
– Как ты здесь оказался? Что тебе нужно?
– По-моему, эту фазу мы уже прошли.
– Немедленно уходи! Зачем ты пришел? Я же сказала, что не желаю тебя больше видеть!
Брендон молча подошел ближе. На нем были темные брюки и белая сорочка, распахнутая на груди, – все это прежде Присцилла находила волнующим. Похоже, так было и теперь, потому что она окинула его взглядом с головы до ног и облизнула губы. «Все тот же огонь в крови!» – подумал он, возбуждаясь.
– Я пришел, чтобы наконец объяснить тебе все, Присцилла. Ты должна знать, что на самом деле случилось на индейской территории. Тот человек, сын чиновника… это не было убийством, клянусь.
– Тебе не следовало приходить.
– Я хотел рассказать тебе правду.
«Я хотел, чтобы все у нас было как раньше».
Почувствовав, что ее решимость слабеет, Присцилла попыталась собраться с силами. Брендон стоял так близко, в этой распахнутой сорочке, приоткрывающей завитки волос на его груди… Он смотрел так, словно имел право сердиться, но прощал ей все.
– Мне безразлично, было это убийством или не было. – Она ужаснулась робости своего тона. – Все изменилось, Брендон, и назад пути нет. Я – жена Стюарта…
– Да ну?
– Да!
– Только на бумаге.
– Теперь уже нет! – в отчаянии воскликнула она, сознавая, что только это заставит его отказаться от опасного преследования.
– Что ты хочешь этим сказать? – Брендон сжал кулаки. – Что в одну из этих четырех ночей Эган посетил тебя? Что он принудил тебя…
– Он не принуждал меня, – уже спокойнее проговорила она, собравшись с духом. – Мы оба хотели того, что случилось.
Тень легла на лицо, все такое же красивое и желанное для нее вопреки доводам рассудка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132