А главное, вид у него был далеко не радостный.
— Вы немножко рано.
Она проглотила комок.
— Разве?
— Я же сказал: в полдень.
— Да неужели?
— Точно.
Хани не знала, что делать дальше.
— Вы хотите, чтобы я пока погуляла или что-то вроде этого?
— Если честно, я бы не стал возражать.
— Дэш! — позвал женский голос из дома.
По его лицу пробежала гримаса неудовольствия. В хрипловатых звуках этого женского голоса явно было что-то знакомое. Хани прикусила губу. Это не ее дело.
— Дэш! — Опять позвала женщина. — Где тут у тебя кофейник?
Хани от изумления и возмущения раскрыла рот. Дасти!
За его плечами замаячила знакомая белокурая головка Лизы Харпер.
— Хани, вы, что ли?
— Разумеется, я, — процедила она сквозь зубы. Глазки Лизы по-детски невинно округлились.
— Ой!
— Она спит с вами тоже? — воскликнула Хани, глядя на Дэша.
— А не прогуляться ли вам сейчас? — ответил он.
Не обращая внимания на совет, Хани повернулась к Лизе:
— А вы определенно раздариваете свою благосклонность повсюду!
— Сравнительные закупки, знаете ли, — любезно ответила Лиза. — И кстати, только строго между нами, этот старый ковбой обставляет Эрика уже на старте.
— Полагаю, вам пора прекратить, — заявил Дэш. — Хани, если хоть словечко попадет к этим писакам, ваша задница станет достоянием общественности. Вы поняли меня?
— Да, поняла, — мрачно ответила Хани.
Лиза, вечно искавшая возможность сделать роль Дасти весомее, заулыбалась Хани из-за спины Дэша, явно рассчитывая, что та молчать не станет.
— Пойду погуляю, — поспешно сказала Хани, не дожидаясь приказания Дэша убираться. Затаив дыхание, она торопливо пошла по аллее, пока не услышала, как захлопнулась входная дверь.
Позже, когда она остановилась у загона, восхищенно разглядывая трех лошадей Дэша и вдыхая острый аромат эвкалипта, к которому примешивался слабый запах конского навоза, до нее донесся звук отъезжающей машины Лизы. Ее охватила зависть, когда она думала о Лизе и Дэше, Лизе и Эрике, — эта Лиза знает все секреты женственности, а для нее самой они все еще остаются тайной.
Прошло немного времени, и появился Дэш — уже в клетчатой рубашке, джинсах и поношенных ковбойских сапогах. Из-под «стетсона» выглядывали еще влажные после душа волосы. Он протянул ей одну из двух принесенных с собой кружек кофе. Она приняла кружку, а он, поставив ногу на перекладину изгороди, уставился на лошадей. Она тоже поставила ногу на жердь.
— Прошу прощения, — наконец сказала Хани. До ее сознания стало понемногу доходить, что, коли ты не прав, проще извиниться, чем искать оправдания. — Я знала, что уговор был не появляться раньше полудня
Он отхлебнул кофе из белой керамической кружки.
— А я знал, что вы знаете.
И все. Не стал ни читать нотаций, ни вдаваться в подробности. Вместо этого показал на животных в загоне:
— Те две только на четверть породистые, а этот — чистокровный арабский скакун. Я содержу их здесь по просьбе своих друзей.
— Так они не ваши?
— Хотелось, чтобы были моими, но своих меня заставили продать
— Налоговое управление?
— Угу.
— Кровопийцы чертовы!
— Это точно.
— У нас они однажды делали ревизию, как раз накануне смерти дяди Эрла. Так иногда мне кажется, что именно, это его и доконало. С этим Федеральным финансовым управлением никто, кроме киллеров из сериалов, не должен иметь никаких дел. Все закончилось тем, что мне пришлось большую часть хозяйства взять в свои руки.
— И сколько же вам тогда стукнуло лет?
— Четырнадцать. Но я всегда была сильна в математике.
— Чтобы противостоять Федеральному финансовому управлению, одной математики недостаточно.
— Я понимаю людей. И это здорово помогает.
Он покачал головой и усмехнулся:
— Должен заметить, Хани, что мне в жизни не приходилось встречать кого-нибудь — будь то мужчина или женщина, — кто бы хуже вас разбирался в человеческом характере!
Она ощетинилась:
— Как вы можете так говорить. И потом, это же неправда!
— Еще какая правда. Именно самым опытным в съемочной группе людям вы и задали больше всего хлопот, причем это относится не только к нашей группе. У меня такое впечатление, что вы привязываетесь к людям, у которых полно недостатков. А к лучшим людям поворачиваетесь спиной.
— К кому, например? — негодующе спросила она.
— Ну, взять хотя бы Лиз. Она умница и гармоничная натура. И вы ей понравились с самого начала, хотя я понятия не имею почему.
— Но это же смешно! Да эта самая Лиз Кэстлберри — она же просто королева сучек! И терпеть не «может мой характер. Сдается мне, все, что вы тут наговорили, только доказывает, что я лучше вас сужу о людях!
Он фыркнул.
Хани не унималась:
— Приведу вам идеальный образчик ее мстительности. Как-то на прошлой неделе, вернувшись в свой трейлер, я обнаружила от нее пакет. А с ним записку, в которой она извинялась, что не пришла на мой день рождения, и надеялась, что мне понравится ее несколько запоздалый подарок.
— По мне, так здесь мстительностью и не пахнет.
— Я тоже так думала, пока не вскрыла пакет. Вам нипочем не догадаться, что в нем было.
— Ручная граната?
— Платье!
— Могу себе представить. Вам следовало привлечь ее к суду.
— Да нет же! Слушайте. Не просто какое-то там платье, а эдакая маленькая желтая штучка, вся в оборочках и с кружевной пелериной. И еще эти дурацкие туфельки. И жемчуга!
— Жемчуга? Ничего себе.
— Вы что, не понимаете? Да она просто делала из меня посмешище.
— Здесь я запутался в ваших рассуждениях, Хани.
— Все это подошло бы какой-нибудь кукле Барби, а не особе вроде меня. Да надень я такой наряд, все бы просто со смеху покатились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147