Шум душа в ванной прекратился.
Хани обеспокоенно глянула в сторону дверей:
— Не хочу быть невежливой, но если вам здесь больше нечего.
— Эй, Хани! Подойди-ка сюда и вытри мне спину. Услыхав голос отца, Мередит судорожно втянула воздух. Ванда торжествующе вскинула голову.
— В его номере душ испорчен, — запинаясь, проговорила Хани. — Я была с другим человеком, но он ушел. А потом звонит Дэш и говорит, что у него душ сломался, ну и попросил разрешения воспользоваться моим.
В дверях показался Дэш, вытирая голову одним полотенцем, а другое обернув вокруг бедер.
— Хани…
И замолчал.
Ванда скрестила руки на груди, лицо лучилось самодовольством. Мередит оскорбленно зашипела.
Дэш замер лишь на мгновение, потом продолжил вытирать волосы.
— А что это вы обе делаете здесь в такую рань?
— Да как вы могли?! — задыхаясь, проговорила Мередит.
— Мередит, это же совсем не то, что вы думаете! — Хани подлетела к Дэшу и встала рядом. — Дэш, я только что рассказывала Ванде и Мередит, что душ в твоем номере не работает. И ты попросил у меня разрешения воспользоваться моим. А поскольку мой… э-э… партнер на ночь уже ушел, я сказала, что нисколько не возражаю, и…
Дэш посмотрел на нее, как на дурочку:
— Черт подери, что ты плетешь?
— А как же твой сломанный душ? — слабым голосом справилась Хани.
Он набросил полотенце на плечи, зажав концы руками, и повернулся к Мередит:
— Мэри, никакого сломанного душа нет и в помине. Хани и я провели эту ночь вместе, а поскольку оба мы люди достаточно взрослые, то это не касается никого, кроме нас двоих.
В глазах Ванды сверкнуло злобное удовлетворение.
— Наконец-то твоя дочка увидела своими глазами, что за человек ее папочка!
Губы Мередит задрожали, потом она, с трудом разлепив их, проговорила:
— Папочка, я буду за тебя молиться. Я проведу остаток дня на коленях, молясь за твою бессмертную душу. Дэш сорвал с шеи полотенце.
— Проклятие, не трать зря времени! Мне совсем не нужно, чтобы кто-нибудь за меня молился.
— Нет, нужно. Тебе понадобятся все молитвы, какие только будут вознесены за твою душу. — Мередит перевела взгляд на Хани. — А вы! Да вы же просто оскорбление для любой женщины, ценящей святость своего тела. Это вы искусили его, совсем как те вавилонские блудницы!
Мередит угодила почти в цель, и Хани поморщилась. Но тут вперед шагнул Дэш.
— А теперь замолчи, — предостерегающе сказал он. — Ни слова больше!
— Но она такая и есть! Ведь она…
— Хватит! — взревел Дэш. И прежде чем Хани сообразила, что происходит, притянул ее к себе. Она ощутила слабость от вихря чувств, закруживших ее в ответ на его защиту. — Если хочешь остаться частью моей жизни, Мередит, тебе придется принять и Хани, потому что и она станет ее частью.
Хани, подняв голову, посмотрела на него.
— Никогда ее не приму, — горько сказала Мередит.
— Может, тебе следовало бы получше обдумывать свои слова, прежде чем захлопывать за собой много дверей?
— Об этом мне и думать не нужно, — ответила Мередит. — Ведь прими я эту низкую связь, она станет и моим грехом тоже!
— Решать придется тебе самой, — сказал он. Ванда выступила вперед:
— Мередит, вызови-ка нам лифт. Я приду через секунду.
Мередит явно еще не все сказала, но перечить матери у нее не хватило духу. Упорно не глядя на отца, она одарила Хани полным ненависти взглядом и вышла.
— Тебе непременно надо было притащить ее сюда, правда? — сказал Дэш, когда Мередит ушла. Ванда ощетинилась:
— Тебе не пришлось жить с ней! Ты был для нее отличным парнем, раз в несколько лет заявляющимся в город с чемоданами, полными подарков. А я была гадкой стервой, отсылавшей ее папочку обратно. Ей уже двадцать два года, и я устала жить под гнетом ее осуждения.
Его рот плотно сжался.
— Ладно, убирайся.
— Уже ухожу.
Она подтянула ремешок сумки на плече, и тут ее враждебность, казалось, несколько поутихла. Она перевела взгляд с Дэша на Хани и обратно. Потом покачала головой:
— Ты опять уже готов все испортить; не так ли, Рэнди?
— Не пойму, о чем ты.
— Каждый раз, как ты только-только начинаешь держаться на плаву, тут же обязательно делаешь что-нибудь такое, что все испортит. Сколько я тебя знаю, у тебя всегда бывало именно так! Как раз когда все для тебя начинает складываться удачно, тебе непременно удается все разрушить.
— Ты сошла с ума.
— Не делай этого, Рэнди, — тихо сказала она. — Хотя бы на этот раз не делай!
Между ними повисло тягостное молчание. Его лицо стало жестким, ее — печальным. Неловко потрепав его по руке, она оставила их одних.
Хани перевела взгляд с закрывшихся дверей на Дэша:
— Что она имела в виду? О чем это она?
— Не обращай внимания.
— Дэш!
Вздохнув, он выглянул в окно.
— Полагаю, она догадалась, что я собираюсь жениться на тебе.
У Хани запершило в горле.
— Жениться на мне?
— Ступай оденься, — жестко сказал он. — Нам надо успеть на самолет.
Он и словом не обмолвился о поразившем ее заявлении ни во время полета, ни даже после того, как они прибыли в Лос-Анджелес. В конце концов она оставила попытки разговорить его. На скоростной автостраде из аэропорта Дэш на чем свет стоит клял других водителей и нещадно подрезал их машины. Но даже его скверное настроение не могло заглушить хора ангелов, певших у нее в душе.
Он сказал, что хочет жениться на ней! Ее мир раскололся как яйцо, вскрыв украшенную алмазами сердцевину.
Коротко выругавшись, Дэш впритирку проскочил между двумя грузовиками. Хани поняла, что они едут вовсе не на ранчо, а в сторону Пасадены, и внутри у нее все похолодело. Он везет ее домой! А что, если у него и в мыслях нет сделать то, о чем он сказал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147