Зубы ее оскалились, осунувшееся, посеревшее лицо дышало яростью.
— Не вздумай подходить к ней ближе чем на милю. Предупреждаю тебя, Эрик! Держись от девочек подальше, или я живо упеку тебя в тюрьму, так что ты и глазом моргнуть не успеешь. Может, я и никудышная мать, но сделаю все необходимое, чтобы они были в безопасности. И если мне покажется, что ты представляешь для них хоть малейшую угрозу, я тотчас же обращусь к властям. Я сделаю это. Предупреждаю серьезно. Я буду молчать, пока ты будешь держаться подальше, но попробуй только приблизиться к девочкам, сразу же обнаружишь, что о твоем грязном извращенчестве раструбили все газеты страны.
И выскочила из комнаты.
— Лили! — Он рванулся за ней, но потом заставил себя остановиться. Сейчас следовало взять себя в руки и хорошенько все обдумать.
Сигаретная пачка оказалась пустой. Смяв обертку в кулаке, он швырнул ее через всю комнату к камину. Сверкавшая в глазах Лили убежденность в его вине заставила его похолодеть. Ведь она искренне верила в то, что говорила! Но как она могла поверить, что он способен на столь омерзительные вещи, если он в этих девчонках просто души не чает? Эрик начал мерить комнату шагами, силясь вспомнить все, что когда-либо делал с дочерьми, но то, о чем говорила Лили, было невозможно, да и нелепо.
Эрик постепенно успокоился. Не надо давать волю чувствам, лучше поразмышлять отстранение. Он сумеет доказать без особого труда, что это просто очередной закидон Лили. Все дело не стоит и выеденного яйца. Отцы по всей стране купают своих детей и берут их в постель, когда те напуганы. Его адвокат мгновенно рассеет это недоразумение.
— Со времени твоего звонка, Эрик, я проштудировал всю литературу по теме сексуальных домогательств в отношении детей, а также инцеста и боюсь, что дело может оказаться весьма непростым.
Майк Лонгакр склонился над столом. Ему было под сорок, но редеющие волосы и склонность к полноте при невысоком росте делали его старше своих лет. Он был адвокатом Эрика на бракоразводном процессе, и с тех пор между мужчинами завязалось нечто вроде дружбы. Они несколько раз вместе выбирались далеко в море порыбачить, играли в теннис, но помимо этого их мало что объединяло.
Резко вскочив со стула, Эрик прошелся пятерней по волосам. Он совсем не спал и держался лишь на сигаретах и адреналине.
— Что ты имеешь в виду, говоря о трудностях в этом деле? Это же совершенно невероятно! Да я скорее отхвачу себе руку, чем обижу своих дочерей. И паранойя Лили опаснее для них, а не для меня.
— Сексуальное домогательство в отношении детей — область чрезвычайно сложная.
— Ты всерьез думаешь, что Лили сможет повесить на меня это обвинение? Ведь я рассказал тебе все, что она мне наговорила. Она явно вывернула какие-то безобидные замечания Рейчел. И больше ничего.
— Это я понимаю. Просто хочу тебе посоветовать ходить по этой территории Осторожнее. Сексуальное домогательство в отношении детей — это та область юриспруденции, где обвиняемый не имеет никаких прав. Ты изначально считаешься виноватым до тех пор, пока не будет доказано, что ты невиновен. И помни, что в подавляющем числе случаев такие обвинения оказываются справедливыми, поэтому главной задачей суда является защита интересов детей. Бессчетное количество отцов ежедневно пристают к своим дочкам.
— Но я не вхожу в их число! Бог ты мой, да моих детей не надо защищать от меня. Черт побери, Майк, я хочу остановить этот бред, пока Лили не зашла слишком далеко.
Адвокат вертел в руках ручку с золотым пером.
— Позволь, я скажу тебе, что здесь может случиться. Принято считать, что дети никогда не станут врать в отношении сексуальных домогательств, но оказывается, их вполне можно натаскать. Скажем, мать не устраивает решение о разводе. Ее муж раскатывает на «БМВ», а она не в состоянии оплатить счет из бакалейной лавки. Или если он решает нарушить соглашение о попечительстве и не желает платить алиментов на ребенка.
— Но это же совершенно не подходи? к случаю с Лили! Я отдал ей все, чего она пожелала.
Майк поднял руку.
— По той или иной причине женщины нередко чувствуют себя беспомощными в бракоразводных процессах. Тогда они решают обратиться к ребенку в надежде услышать что-нибудь новенькое. Мать начинает задавать вопросы. «Папочка трогал тебя здесь, правда?» Она вкладывает в рот младенцу леденец, и когда тот говорит «нет», достает вторую конфетку. «Ты уверен? Подумай хорошенько». Ребенок, осчастливленный таким чрезмерным проявлением внимания, начинает фантазировать, лишь бы мамочка была довольна. Бывали случаи, когда мать грозила покончить с собой, если дети не скажут то, что она им велит.
— Лили так не поступила бы. Она же не чудовище, наконец. Господи, да она любит наших девчонок.
На мгновение в офисе воцарилась тишина.
— В таком случае что происходит, Эрик?
Эрик, судорожно сглотнув, уставился в потолок.
— Представления не имею. Бог свидетель, не могу понять, в чем дело.
Потом повернулся к адвокату, осененный новой мыслью.
— Рейчел — упрямая девочка. И хотя ей только-только исполнилось пять лет, я не представляю, что на нее можно сильно повлиять. Мы найдем лучших психиатров, специалистов в этой области. И пусть они поговорят с ней.
— Умозрительно идея неплоха, но на практике нередко дает обратный результат.
— Не вижу, каким образом. Рейчел понятлива. Она четко излагает свои мысли. Она…
— Она ко всему прочему еще и ребенок. Эрик, выслушай меня! Мы имеем дело отнюдь не с точной наукой. Большинство профессионалов, специализирующихся на случаях сексуальных домогательств в отношении детей, хорошо натренированы и компетентны, но эта дисциплина пока еще относительно нова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147