– Можешь взять еду, – сказал С'Тван, – но отдай нам нож.
Слова вулканца синхронно преобразовались прибором-переводчиком в ромуланские. Устройство перевело назад ее проклятья.
– С'Тван, может быть, я смогу… – начал Спок.
– Она опасна, Спок. Она должна отдать нож прежде, чем ее накормят. Нет лишнего времени.
Спок повернулся к девочке лицом. На мгновение ее взгляд стал осознанным – она узнала его. Обведя всех дикими горящими глазами, она оскалилась и зло прищурилась.
– Мой нож! – взвизгнула она, крепко сжав оружие в руках. За их спинами началась посадка на корабль. Из-под навесов быстро исчезали дети, сопровождаемые вулканцами на борт «Симметри».
– С'Тван, мне кажется, что…
– Конечно, Спок, – он был уверен, что именно Споку удастся найти общий язык с существом таким же нелогичным, как он сам. – Но подняться на борт, – предупредил он, – она сможет только без ножа.
– Она понимает это. Ведь ты так и сделаешь, верно? – спокойно и уверенно спросил он у девочки.
Она злобно и неподвижно смотрела на группу детей, которых сейчас заводили на корабль, а потом повернулась к Споку – на худеньком заостренном личике застыло выражение недоверия и гнева.
– Спок, ты должен быть…
– Помолчи С'Тван, – послышался ровный голос Сэлока. – Он знает, что делает.
Беда была в том, что Спок-то и не знал, как поступить. Он высчитал, что шансы поймать девочку в случае, если она побежит, ничтожно малы, да ему и не нравился такой вариант.
– Если у него не получится… – слышались чьи-то голоса, – мы ее потеряем. И у нас нет времени.
Не получится? Нет, он не имеет права на неудачу. Спок почувствовал, что за его спиной собралась целая толпа зевак, и страстно пожелал, чтобы все они разом исчезли. Ему не нужны зрители.
– Тебе помочь? – волновался отец.
– Не вмешивайся. Спок сам.
Все напряженно молчали, ожидая от него почти невозможного: интуитивно просчитанных действий и слов, которые могли бы убедить ребенка. Подняв с земли рюкзак, он протянул его девочке, сделав шаг ей навстречу.
– Эта пища, – снова осторожно заговорил он, – твоя. Ешь. – Она схватила брошенный к ее ногам рюкзак и жадно заглянула внутрь. Затем, опять прищурившись, перевела настороженный взгляд со спящих под тентом детей на вулканцев.
– Нож, – продолжал Спок, – тоже твой.
Это ей понравилось. Она гордо выпрямилась и тряхнула грязными слипшимися волосами так, что вокруг поднялось целое облако пыли.
– Нет, Спок, она не может взять нож на борт корабля…
– Тихо, Сарэк.
– Вот как мы сделаем, – произнес Спок, понизив голос. Он шагнул к девочке и так, чтобы больше никто не видел, расстегнул карман своей робы. – Мы сможем спрятать его здесь. Они не узнают, – твердо сказал он, кивнув в сторону вулканцев, – потому что мы не скажем им об этом.
В глазах ее мелькнул доверчивый огонек: ей нравилась эта таинственность. Но стоило ли ради этого расставаться с ножом? Она посмотрела на него – и в глазах заблестели слезы. Губы задрожали и вытянулись в тонкую вздрагивающую линию. Спок понял, что поступил правильно. Ее оружие и ее гордость – все, что этот ребенок имел в жизни. Сейчас, у всех на глазах, она теряла и то, и другое. Кроме того, она была голодна, устала от ежедневной необходимости прятаться и просто от постоянного страха. Теперь Спок знал, что выиграл.
– Я буду хранить это оружие для тебя, – искренне проговорил он.
Спок нажал на кнопку трикодера – на передней панели загорелся ряд разноцветных огоньков. Ее глаза удивленно распахнулись. Спок порывисто протянул девочке прибор:
– Помнишь это?
– Не нож.
– Лучше, – сказал Спок, – это может разговаривать.
Он слегка покачивал прибором из стороны в сторону, отчего огоньки привлекательно переливались, и трикодер казался еще более заманчивым. Многочисленные кнопки и диски из блестящего металла сверкали на солнце, словно драгоценные камни; на голубом фоне экрана бежали линии информации, а лучи света окрашивали буквы и цифры в цвет расплавленного золота. Девочка завороженно смотрела завистливыми глазами на необыкновенную для нее вещь. Она должна посмотреть, коснуться, подержать.
Нож задрожал в ее руке. Она сделала нерешительный шаг вперед. Другой – совсем близко к Споку.
– Прибор мой, но ты можешь хранить это у себя.
Медленно, недоверчиво она протянула нож. Несколько решающих секунд – и он в руках у Спока. Так, чтобы этого никто не видел, он быстро сунул нож в карман робы, а потом, наоборот, на глазах у всех, передал трикодер в дрожащие худые ручонки. Она ловко выхватила устройство и бросила на окружающих победный взгляд.
– Мой, – напыщенно и гордо сказала она, крепко прижимая к груди костлявыми ручками драгоценную вещь и видя, что никто не собирается отбирать у нее добычу, она начала осторожно включать и выключать кнопки, поворачивать ключики в крохотных замочках. Спок без сожаления попрощался с хранящейся в памяти трикодера важной информацией.
Вулканцы наблюдали за этой сценой в абсолютной тишине. Когда они, обмениваясь многозначительными взглядами и осуждающе покачивая головами, стали расходиться, за спиной Спока прозвучал сухой голос Сэлока:
– Успокойся, Сарэк. Отцам всегда трудно, когда сыновья так на них похожи.
– Идем, – твердо сказал девочке Спок, собираясь направиться вслед за остальными.
Но она попятилась назад, оскалилась и неподвижно замерла. Спок вздохнул. Ему показалось, что сегодня был невыносимо долгий день: ему стоило огромных усилий дотянуться до сознания этого ребенка. Нужно найти это спасительное слово, но на ум ничего не приходило. И не было больше ничего, что можно предложить для обмена… или было?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92