Мужчина и трое маленьких детей.
Мужчина был темноволосый и широкоплечий.
Она не могла видеть его лицо, так как мужчина сидел к ней спиной. Уиллоу мельком осмотрела детей. Их она тоже не знала. Постарше была хорошенькая девочка-блондинка лет девяти. Она одновременно ела гамбургер и читала. Рядом сидела рыжеволосая девочка помладше, которой на щеках были заметны грязные разводы от недавних слез.
На высоком стульчике сидел малыш. Его светлые волосенки были измазаны чем-то похожим на кетчуп для жареной картошки, разбросанной перед ним на подносе.
Мужчина встал из-за стола. И она услышала, как он низким бархатным голосом попросил:
— Лиззи, присмотри за детьми. Я пойду куплю еще кофе.
Мужчина быстрым шагом пошел к прилавку.
Уиллоу заметила, что он довольно высокого роста.
На нем был безупречно сшитый костюм темно-серого цвета.
Также она отметила его атлетическое телосложение. Под одеждой чувствовались подтянутые мышцы и мужская сила. То, как он держался, говорило о целеустремленном характере и самоуверенности.
В тот самый момент, когда мужчина встал в одну из коротких очередей, Джэми отошел от прилавка.
Он осторожно направился с подносом к ее столику. Уиллоу затаила дыхание. Высокий стакан с кока-колой покачнулся. Джэми остановился. Стакан перестал качаться, и мальчик возобновил свой трудный путь.
Все шло хорошо до тех пор, пока за соседним столиком не вспыхнула ссора. Мальчик на высоком стульчике гневно закричал. Видимо, средняя девочка без спроса взяла с его подноса пригоршню жареной картошки. Та, которую звали Лиззи, резко прикрикнула на нее:
— Эми, положи на место. Ты же сказала, что больше не хочешь есть. Когда только ты перестанешь быть такой врединой!
Лиззи быстро схватила руку Эми и отняла зажатую в кулаке картошку.
— Отдай! — закричала Эми и потянулась за картошкой.
— И не мечтай, ты, маленькая вредина! Вредина! Вредина! Вредина! — Дразня свою сестру, Лиззи резко отдернула руку назад… и ударила по подносу Джэми, моментально выбив его из рук мальчика.
На секунду среди детей воцарилось молчание.
Джэми застыл с открытым ртом. Оборвались вопли рыжеволосой девочки. Остолбенела и та, которую звали Лиззи.
А потом… грохот подноса, падающего на кафельный пол. Лужа пролитой кока-колы, растекшейся липким ручьем по полу. Испуганный возглас Джэми, с ужасом смотревшего на гибель желанного угощения.
Но не успела Уиллоу встать из-за стола, как вся троица вернулась к своему скандалу:
— Эми, ты во всем виновата. Если бы ты не была такой врединой…
— Это сделала ты! — взбешенно кричала Эми. Это была…
— Я хочу еще картошки. — Малыш барабанил ручонками по своему подносу. — Еще, еще, еще!
Джэми горько плакал.
— О, дорогой! — Уиллоу присела на корточки и прижала к себе худенькое тельце сынишки. — Не плачь. Ты не виноват. Поднос ты нес очень аккуратно. Мы позовем кого-нибудь убрать этот беспорядок и закажем все снова.
Он отшатнулся от нее и резким движением вытер глаза.
— Я хочу домой. Сегодня мне не нравится здесь. Он с ненавистью посмотрел на все еще скандалившую троицу, которая не обращала на него никакого внимания. — Они мне не нравятся. Они даже не извинились…
— Извините.
Уиллоу услышала тот самый низкий бархатный голос и одновременно увидела за плечами Джэми длинные ноги в дорогих брюках темно-серого цвета.
Ее захлестнула волна злобного удовлетворения.
Мужчина подошел к ним именно в тот момент, когда она могла с раздражением обрушиться на него с обвинениями в случившемся.
Сжав руку Джэми, она выпрямилась, сгорая от желания высказать все, что накопилось у нее на душе за эти секунды… Уиллоу нервно сглотнула. И отступила на шаг назад. Незнакомец был намного выше, чем она думала.
И он, без сомнений, был самым привлекательным мужчиной, которого Уиллоу когда-либо встречала.
У нее дух захватило от блеска магнетически притягивающих голубых глаз, устремленных на нее из-под резко очерченных густых черных бровей. Его голливудская, чуть насмешливая улыбка, обнажившая белоснежные зубы, обезоруживала.
Черты лица были такими правильными, будто их вырисовывал на компьютере сам Билл Гейтс.
Хотя его внешность и поразила ее как нечто невиданное, Уиллоу не оставляло беспокойное чувство, что где-то она его уже встречала.
Она действительно видела этого мужчину раньше.
Но где?
А если это так, почему она не помнит его? Такого не забудешь…
— Извините, — повторил он снова бархатным волнующим голосом, в котором слышались трогательные умоляющие нотки.
Уиллоу подавила в себе возникшую симпатию и решила не сдаваться. Она не позволит этому мужчине умилостивить ее гнев сладким голосом.
Она что, слабее его?
Уиллоу смерила незнакомца ледяным взглядом.
— Вон те, — она кивнула на троицу, — ваши дети?
— Да. — Он провел длинными тонкими пальцами по черным волосам. Блеснуло золото браслета наручных часов, элегантно гравированной запонки и массивного обручального кольца. Мужчина опустил руку, и его волосы легли в идеальном порядке — безошибочный признак очень дорогого парикмахерского салона, уныло подумала Уиллоу. Должен признать, — продолжал он, — они действительно мои…
— Тогда, в свою очередь, я должна признать, что они самые невоспитанные дети, которых я когда-либо встречала.
— Если, с вашего позволения, я могу извиниться за их поведение…
— Извиниться за их поведение? — Она презрительно улыбнулась. — Не стоит извиняться за это. Краешком глаза она заметила служащего, который подошел убрать лужу с пола. — Кому должно быть стыдно, так это вам. Когда дети ведут себя подобным образом, некого винить, кроме их же родителей!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38