– Тогда мне здесь больше нечего делать. Будь здоров! – сказал Карл и зашагал было по идущей под уклон улице.
– Но, Карл, ты что это надумал? – воскликнул Робинсон и, встревоженный, привстал в кабине, хотя колени у него дрожали.
– Мне нужно идти, – сказал Карл, отметив, как быстро очухался Робинсон.
– Без пиджака? – спросил тот.
– На пиджак я как-нибудь заработаю, – ответил Карл, ободряюще кивнул Робинсону, взмахнул на прощание рукой и в самом деле ушел бы, если бы шофер не крикнул:
– Минутку терпения, сударь!
Вот ведь досадная неприятность: шофер требовал доплат, он ждал у гостиницы, а это тоже стоит денег.
– Ну да, – выкрикнул из автомобиля Робинсон, – мне же пришлось долго ждать тебя. Ты обязан дать ему еще хоть сколько-нибудь.
– Да, да, конечно, – поддакнул шофер.
– Само собой, если б у меня хоть что-то было, – сказал Карл, шаря по карманам, хотя прекрасно знал, что поиски напрасны.
– Я могу взять деньги только с вас, – заявил шофер и встал напротив, широко расставив ноги, – с больного человека требовать грешно.
От подъезда отделился молодой парень с изъеденным носом и остановился в нескольких шагах, прислушиваясь. Полицейский, совершавший обход участка, заметил человека без пиджака и тоже остановился.
Робинсон, заметив полицейского, по глупости крикнул ему в окошко автомобиля:
– Все в порядке! Все в порядке! – словно полицейского можно было прогнать, как муху. Когда полицейский остановился, следившие за ним тоже обратили внимание на Карла с шофером и рысью подбежали ближе. В подворотне напротив появилась старуха и уставилась в их сторону.
– Россман! – послышалось сверху. Это с балкона последнего этажа кричал Деламарш, Сам он был плохо различим на фоне белесо-голубого неба; кажется, он стоял в домашнем халате и рассматривал улицу в театральный бинокль. Рядом с ним под раскрытым ярко-красным зонтиком как будто бы сидела женщина. – Алло! – крикнул Деламарш еще громче, чтобы его расслышали. – Робинсон тоже здесь?
«Да» Карла было усилено вторым, куда более громким «да» Робинсона.
– Алло! – крикнул Деламарш. – Я сейчас спущусь! Робинсон высунулся из автомобиля.
– Вот это человек! – похвалил он Деламарша, адресуясь к Карлу, шоферу, полицейскому и ко всем желавшим слушать. Наверху, на балконе, куда по рассеянности еще поглядывали, хотя Деламарш оттуда ушел, из-под зонтика выбралась крупная женщина в мешковатом красном платье, взяла с перил бинокль и посмотрела в него на людей внизу, которые мало-помалу отвели глаза Карл в ожидании Деламарша смотрел на ворота дома и дальше – во двор, по которому почти Беспрерывной чередой тянулись грузчики; каждый из них нес на плече небольшой, но явно очень тяжелый ящик. Шофер отошел к своему автомобилю и, чтобы не терять времени зря, протирал тряпкой фары. Робинсон с пристрастием ощупывал свои руки-ноги, видимо сам удивляясь незначительности испытываемой боли, нагнув голову, принялся осторожно разматывать толстую повязку на ноге. Полицейский привычно держал обеими руками свою черную дубинку и спокойно ждал, с неистощимым терпением, каким и должен обладать человек его профессии, несет ли он обычную службу или находится в засаде. Парень с изъеденным носом уселся на тумбу у ворот, вытянув перед собой ноги. Дети потихоньку, маленькими шажками, приблизились к Карлу – в голубой рубашке, без пиджака, он казался им самым важным из всех, хотя и не обращал на них внимания.
По времени, прошедшему до появления Деламарша, можно было оценить порядочную высоту этого дома. А Деламарш спустился очень даже торопливо, кое-как запахнувшись в халат.
– Ну, наконец-то! – вскричал он обрадованно и вместе с тем строго. При каждом его широком шаге на мгновение приоткрывалось цветное нижнее белье. Карл удивился, почему здесь, в городе, в громадном доходном доме Деламарш разгуливает по улице совсем по-домашнему, будто на собственной вилле. Как и Робинсон, Деламарш очень изменился. Его смуглое, чисто выбритое, тщательно умытое лицо грубой лепки выглядело высокомерно и внушительно. Глаза, теперь почти всегда прищуренные, поражали своим ярким блеском. Его фиолетовый халат, правда, был старый, в пятнах и для него великоват, однако на фоне этого неприглядного одеяния красовался солидный темный галстук из плотного шелка.
– Ну? – спросил он всех сразу. Полицейский подступил поближе и прислонился к капоту автомобиля. Карл коротко пояснил:
– Робинсон несколько утомлен, но, если постарается, лестницу одолеет; шофер же ожидает денег в дополнение к той сумме, которую я уже заплатил за поездку. А теперь я ухожу. До свидания.
– Ты не уйдешь, – сказал Деламарш.
– Я ему то же самое сказал, – отозвался из автомобиля Робинсон.
– И все-таки я ухожу, – отрезал Карл и сделал несколько шагов. Но Деламарш догнал его и силой заставил вернуться.
– Я сказал: ты остаешься! – воскликнул он.
– Да отцепитесь вы от меня, – сказал Карл и приготовился, в случае чего, добиться свободы кулаками, как ни малы были шансы на успех против такого человека, как Деламарш. Но тут находились и полицейский, и шофер; по в целом спокойной улице нет-нет да и проходили группы рабочих – допустят ли эти люди, чтобы Деламарш обошелся с ним несправедливо? Карл не хотел бы остаться с ним один на один в комнате, ну а здесь? Сейчас Деламарш спокойно расплачивался с шофером, который, усиленно кланяясь, быстренько прибрал незаслуженно крупную сумму и из благодарности подошел к Робинсону и заговорил с ним, очевидно, о том, как удобнее выбраться из машины. Карл решил, что остался без присмотра; возможно, Деламарша больше устроит его безмолвное исчезновение;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85