Лазерные рисунки начали собираться в осмысленные образы и, наконец, выстроились в виде человеческой фигуры. Миллисекунды спустя, проекция все больше стала приобретать человеческое подобие и теперь любой мог признать в ней обнаженного нишида-великана с древней ритуальной трубой и словно развивающимся на ветру вымпелом на котором был высечен завещанный предками девиз: «ГОСПОДСТВО ИЛИ СМЕРТЬ!» Великан приставил трубу к губам и на весь зал грянул оглушите6ельный гимн Нишитуры. Все, кто находились в зале встали.
После того как стихли последние ноты бравого гимна, изображение великана растаяло и из открывшихся дверей рабы выкатили на арену огромную трибуну на которой могло разместиться полтора десятка человек. Трибуна была смонтирована из сверхпрочного пластика и облицована золотыми пластинами. На каждой пластине был выгравирован герб рода текронта — каждого члена Текрусии, в самом центре лицевой стороны был изображен ее собственный герб.
Под звуки энергичного и торжественного марша на трибуну вышел герцог Мунтэн — пожизненный председатель Текрусии.
— Благородные мужи Нишитуры, — Разнесся по залу его голос, усиленный микрофонами, — для меня великая честь объявить вам о великом событии, которое происходит здесь сегодня. Сегодня благородная Текрусия принимает в свои ряды трех новых соратников, которые удостоились этой великой чести согласно законам наших великих предков. Нет нужды перечислять все заслуги новых членов нашего …..
«Какие же заслуги имеет в виду этот старый маразматик Мунтэн? — Подумалось Кагеру, — Единственная заслуга Дэфуса в том, что он старший среди братьев и стал главой рода после подозрительного несчастного случая с его отцом. Заслуга Ферона в том, что он принял управление делами семейства Феронов после того как его двоюродный брат пропал без вести год назад, оставив малолетних детей. Моя же заслуга в том, что я единственный сын своего отца».
—… достойно чтить Закон Нишитуры. Стоять на страже… — Продолжал Мунтэн, все больше и больше распаляя себя собственной речью. —… и доказательством тому будет древняя клятва нишидов, которой свяжут себя благородные Кагер, Дэфус и Ферон.
Председатель Мунтэн сошел с трибуны под гром марша и сдержанных рукоплесканий.
Неожиданно для себя Виктор почувствовал необъяснимое волнение. Он не мог понять, что его беспокоило, уж явно не атмосфера торжества, царящая вокруг, и не переполняющая радость сегодняшнего события. Возможно, его сердце замерло от того, что он теперь полноправный хозяин опетского сектора. Хотя, по сути, он вот уже полтора месяца управляет Опетом. Но все таки сегодня его власть станет общепризнанной, законной.
Кагер поднялся на трибуну, минуя жребий, решив первым принести священную клятву. Вновь, как и прежде, зазвучала музыка, но теперь она была какая-то трогательная, берущая за душу, с элементами психоделики. На Текрусию снизошла атмосфера таинства.
Следуя древнему ритуалу, Виктор положил правую руку на левое плечо и четырежды слегка поклонился всему залу. После этого две сотни мужей, вершащих судьбы империи, встали.
Наступила абсолютная тишина, прерванная вскоре низким голосом присягающего, разнесшегося по залу.
— Я, Виктор Валерий Кагер, потомок славного рода Кагеров, мужественных и славных защитников Великого Закона Нишитуры, ревностных поборников силы и чести Великой Империи, вступая в управление вверенных мне миров, по праву крови и в соответствии с Великим Законом, перед лицом благородной Текрусии, клянусь: быть достойным славы своих великих предков и всей расы Нишитуры… — Продолжая клятву одной частью сознания, Виктор, одновременно украдкой, не меняя положения головы и не изменяя выражения лица, которому придал благоговейность, наблюдал за окаменевшими текронтами, на лицах которых застыла маска торжественности.
«По крайней мере, большинство из них верят в святость этой церемонии. А сам-то я не чувствую и крупицы этой святости. А эти кретины Ферон и Дэфус буквально излучают подобострастное волнение, как-будто это они сейчас стоят вместо меня».
Виктор продолжал клятву, а когда закончил, опустился на одно колено. На небольшой антигравитационной платформе с потолка медленно спустился герб Текрусии. Новоиспеченный текронт припал губами к его краю и неторопливо покинул трибуну.
Следующим был Дэфус, потом Ферон. Когда последний сошел на арену, вновь зазвучал имперский гимн. На этом церемониальная часть была завершена.
Виктор Кагер занял свое место на зрительских трибунах. Близость места к арене не играла никакой роли, все места были давным-давно разыграны по жребию и навсегда закреплены за каждым родом.
Ворота, открывающие доступ из нижних помещений дворца на арену зала, отворились и на мраморный пол выкатили роботы и принялись разбрасывать вокруг себя песок, разлетающийся мощным напором, словно водяной, струи.
Все вокруг одобрительно зашумели, предвкушая предстоящее действо. Кагер не разделял радости своих коллег — через несколько минут на арену выйдут свирепые и голодные существа и гладиаторы прошедшие специальные тренировки с холодным оружием и в искусстве единоборств и станут убивать друг друга на потеху зрителям. Он считал гладиаторские бои варварским обычаем, в его секторе подобные зрелища были запрещены.
Мраморный пол покрылся слоем песка. Роботы убрались, на арену выбежало крупное, похожее на кошку шестилапое существо. Кагер узнал зарка, похоже Кюдерион уже успел воспользоваться щедротами Транцетии. Зарк обежал арену по кругу и остановился, обнюхивая воздух и порыкивая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171