ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Но что тогда мне делать?
– Говори, Бегун! – крикнул Кармель. – Говори правду: Путь велик и недосягаем для чужих.
– Говори как есть!.. Правду, Бегун! – кричали из толпы.
Выкрики не понравились викингам, стоящим в оцеплении. Один из них дал очередь из автомата поверх голов. Взвизгнули женщины, заплакали дети, но никакой паники, никакого смятения не случилось. Люди лишь втянули головы в плечи. Рефлекс, которого не должно быть в мире, не знающем огнестрельного оружия. Ан есть!..
– Хватит болтать на этом змеином языке! Шипишь, как змея. Говори по-человечески! – Свену надоело ждать.
Чернов ещё раз оглядел привязанных к столбам людей. На лицах – безразличная покорность судьбе, готовность к боли, усталость. Они тоже смотрели на Чернова, но не зло, скорее – выжидающе, может – чуть вопросительно. Особенно вон тот, молоденький паренёк…
В мозгу вдруг всплыл прощальный крик Зрячего: «Ищи Путь, где невозможно!»
Невозможно, невозможно… Неужели – ключ?.. Более невозможного Чернов не представлял.
– Свен, я хочу, чтобы меня привязали вместо этого парня.
– Ты уже здесь командуешь? – Свен усмехнулся. – Не много ли на себя берёшь?
– А тебе не кажется, что это станет некой гарантией правды? А то я сейчас в слишком выгодном положении нахожусь: что бы ни сказал, больно будет не мне.
– Странные твои слова, Бегун… – Свен задумался. – Но справедливые. Будь по-твоему. Привяжите его вместо этого мальчишки!
Паренька отвязали. Он, не веря тому, что случилось, нерешительно отошёл от столба, ошалелыми глазами посмотрел на уже бывших товарищей по несчастью.
Чернов подтолкнул его к толпе:
– Иди, иди.
Какая-то женщина – видимо, мать – бросилась к нему с запоздалым криком:
– Не отдам! Не отдам больше!
Чернов улыбнулся, пробормотал:
– Больше, надеюсь, и не потребуется.
Подошёл к столбу, прижался спиной, отвёл назад руки: рогатый палач с плёткой связал Чернову кисти каким-то хитрым узлом – не туго, но крепко.
– Теперь ты доволен? – Свену не терпелось начать свой допрос. – Больше никаких условий?
– Никаких.
– Я слушаю тебя.
Чернов вздохнул и начал:
– Город Вефиль путешествует по мирам…
– Не верю!
Свист плёток. Щелчки их по коже, слившиеся в один. Боль. Ни один из семерых не издал ни звука. Чернов перевёл дыхание, продолжил:
– Я веду этот город по Пути. Я Бегун…
– Не верю!
Свист. Щелчок. Боль.
– Я должен привести город туда, откуда…
– Не верю!
Свист. Боль. Боль!
– …он исчез много лет назад. Ваш мир – лишь остановка.
Щелчок. Боль! Много боли!
– …на Пути…
Море боли!!!
А Чернов упорно говорил, говорил, говорил, рассказывал легенду Вефиля, а покрасневший от ярости Свен то и дело орал своё «не верю», и каждый следовавший за этим удар причинял Чернову всё большую муку. Вот уже кажется – всё, край, больнее быть не может… Свист. Щелчок. Кожа вспухает красной полосой. Новая боль. Царство боли. Космос боли… Чернов готов был бы отдать сейчас всё, чтобы потерять сознание и не чувствовать ничего, но…
Прихотливый сценарий Главного Сценариста подразумевал иной ход событий. Неожиданно из глубин дикой боли стало возникать знакомое чувство. Что это? Внутреннее тепло… Радость… Эйфория… Дрожь… Смерть? Нет, «сладкий взрыв»! Долгожданный переход в очередное ПВ! Путь, найденный там, где найти его невозможно, – как и написано в Книге. Ну, в самом деле, какой путь может найти человек, накрепко привязанный к столбу? Просто путь – не найдёт. А Путь – его может найти Бегун. Через боль – к силе.
Незнакомая доселе волна высвобождающейся энергии рвала Чернова изнутри, заглушая боль от ударов плети. Ещё немного… Ещё каплю…
Последняя мысль Чернова, оставшаяся в этом ПВ, была такой: «Дикое удовольствие через дикую боль… А не мазохист ли я?»
И всё. И тишина.
Глава четырнадцатая
ФОНАРИ
– Эй! Отвяжет меня кто-нибудь?..
Чернов уже минут пять стоял в кромешной темноте, привязанный к столбу. Имеющийся опыт подсказывал, что переход в новое ПВ осуществлён, и при этом – успешно, действительно страшненькая экзекуция закончилась, злобные викинги остались в своём мире ни с чем – разве что с плётками наперевес, – на пустой стройплощадке, а где ещё секунду назад стоял вполне отстроенный город, теперь – пусто. Город – где-то в другом месте. В каком – Чернова даже не очень волновало, приелись, знаете ли, эти ПВ-переходы, рутиной стали и обыденностью. Придёт час – всё выяснится само собой… В новом мире царила темнота, причём какая-то странная – физическая, абсолютная, будто плотная на ощупь. Чернов знал: поднеси он сейчас руки прямо к глазам – ничего не увидит. Но попробовать было невозможно – крепкий скандинавский узел держал железно…
Железность узла заставила повториться:
– Долго мне так ещё стоять?
И соседи по столбам подали голос:
– Про нас забыли!.. Где все?..
Им тоже было непонятно, почему вокруг темно и почему никто их до сих пор не отвязал.
– Мы-то здесь. А вот вы где? – раздалось из темноты.
Ну, слава Сущему, не перевелись ещё в Вефиле живые души. Чернов быстро смекнул, что вдруг погружённые в темноту люди, бывшие на площади во время показательной порки Чернова сотоварищи, сейчас потихоньку приходят в себя, Им тоже удивительно было обнаружить себя ослепшими.
– Идите на мой голос, – сказал Чернов и запел первое, что пришло в голову:
– Взвейтесь костра-ами, си-иние но-очи! Мы-ы пионе-е-еры, де-ети рабо-очих…
Пелось плохо – всё болело, и каждый вздох давался с трудом. Благо Чернову не пришлось долго мучить себя и вефильцев своим далёким даже от попсового совершенства пением – его нашли чьи-то быстрые руки, ловко нащупали узел, развязали, поддержали, аккуратно положили на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132
– Говори, Бегун! – крикнул Кармель. – Говори правду: Путь велик и недосягаем для чужих.
– Говори как есть!.. Правду, Бегун! – кричали из толпы.
Выкрики не понравились викингам, стоящим в оцеплении. Один из них дал очередь из автомата поверх голов. Взвизгнули женщины, заплакали дети, но никакой паники, никакого смятения не случилось. Люди лишь втянули головы в плечи. Рефлекс, которого не должно быть в мире, не знающем огнестрельного оружия. Ан есть!..
– Хватит болтать на этом змеином языке! Шипишь, как змея. Говори по-человечески! – Свену надоело ждать.
Чернов ещё раз оглядел привязанных к столбам людей. На лицах – безразличная покорность судьбе, готовность к боли, усталость. Они тоже смотрели на Чернова, но не зло, скорее – выжидающе, может – чуть вопросительно. Особенно вон тот, молоденький паренёк…
В мозгу вдруг всплыл прощальный крик Зрячего: «Ищи Путь, где невозможно!»
Невозможно, невозможно… Неужели – ключ?.. Более невозможного Чернов не представлял.
– Свен, я хочу, чтобы меня привязали вместо этого парня.
– Ты уже здесь командуешь? – Свен усмехнулся. – Не много ли на себя берёшь?
– А тебе не кажется, что это станет некой гарантией правды? А то я сейчас в слишком выгодном положении нахожусь: что бы ни сказал, больно будет не мне.
– Странные твои слова, Бегун… – Свен задумался. – Но справедливые. Будь по-твоему. Привяжите его вместо этого мальчишки!
Паренька отвязали. Он, не веря тому, что случилось, нерешительно отошёл от столба, ошалелыми глазами посмотрел на уже бывших товарищей по несчастью.
Чернов подтолкнул его к толпе:
– Иди, иди.
Какая-то женщина – видимо, мать – бросилась к нему с запоздалым криком:
– Не отдам! Не отдам больше!
Чернов улыбнулся, пробормотал:
– Больше, надеюсь, и не потребуется.
Подошёл к столбу, прижался спиной, отвёл назад руки: рогатый палач с плёткой связал Чернову кисти каким-то хитрым узлом – не туго, но крепко.
– Теперь ты доволен? – Свену не терпелось начать свой допрос. – Больше никаких условий?
– Никаких.
– Я слушаю тебя.
Чернов вздохнул и начал:
– Город Вефиль путешествует по мирам…
– Не верю!
Свист плёток. Щелчки их по коже, слившиеся в один. Боль. Ни один из семерых не издал ни звука. Чернов перевёл дыхание, продолжил:
– Я веду этот город по Пути. Я Бегун…
– Не верю!
Свист. Щелчок. Боль.
– Я должен привести город туда, откуда…
– Не верю!
Свист. Боль. Боль!
– …он исчез много лет назад. Ваш мир – лишь остановка.
Щелчок. Боль! Много боли!
– …на Пути…
Море боли!!!
А Чернов упорно говорил, говорил, говорил, рассказывал легенду Вефиля, а покрасневший от ярости Свен то и дело орал своё «не верю», и каждый следовавший за этим удар причинял Чернову всё большую муку. Вот уже кажется – всё, край, больнее быть не может… Свист. Щелчок. Кожа вспухает красной полосой. Новая боль. Царство боли. Космос боли… Чернов готов был бы отдать сейчас всё, чтобы потерять сознание и не чувствовать ничего, но…
Прихотливый сценарий Главного Сценариста подразумевал иной ход событий. Неожиданно из глубин дикой боли стало возникать знакомое чувство. Что это? Внутреннее тепло… Радость… Эйфория… Дрожь… Смерть? Нет, «сладкий взрыв»! Долгожданный переход в очередное ПВ! Путь, найденный там, где найти его невозможно, – как и написано в Книге. Ну, в самом деле, какой путь может найти человек, накрепко привязанный к столбу? Просто путь – не найдёт. А Путь – его может найти Бегун. Через боль – к силе.
Незнакомая доселе волна высвобождающейся энергии рвала Чернова изнутри, заглушая боль от ударов плети. Ещё немного… Ещё каплю…
Последняя мысль Чернова, оставшаяся в этом ПВ, была такой: «Дикое удовольствие через дикую боль… А не мазохист ли я?»
И всё. И тишина.
Глава четырнадцатая
ФОНАРИ
– Эй! Отвяжет меня кто-нибудь?..
Чернов уже минут пять стоял в кромешной темноте, привязанный к столбу. Имеющийся опыт подсказывал, что переход в новое ПВ осуществлён, и при этом – успешно, действительно страшненькая экзекуция закончилась, злобные викинги остались в своём мире ни с чем – разве что с плётками наперевес, – на пустой стройплощадке, а где ещё секунду назад стоял вполне отстроенный город, теперь – пусто. Город – где-то в другом месте. В каком – Чернова даже не очень волновало, приелись, знаете ли, эти ПВ-переходы, рутиной стали и обыденностью. Придёт час – всё выяснится само собой… В новом мире царила темнота, причём какая-то странная – физическая, абсолютная, будто плотная на ощупь. Чернов знал: поднеси он сейчас руки прямо к глазам – ничего не увидит. Но попробовать было невозможно – крепкий скандинавский узел держал железно…
Железность узла заставила повториться:
– Долго мне так ещё стоять?
И соседи по столбам подали голос:
– Про нас забыли!.. Где все?..
Им тоже было непонятно, почему вокруг темно и почему никто их до сих пор не отвязал.
– Мы-то здесь. А вот вы где? – раздалось из темноты.
Ну, слава Сущему, не перевелись ещё в Вефиле живые души. Чернов быстро смекнул, что вдруг погружённые в темноту люди, бывшие на площади во время показательной порки Чернова сотоварищи, сейчас потихоньку приходят в себя, Им тоже удивительно было обнаружить себя ослепшими.
– Идите на мой голос, – сказал Чернов и запел первое, что пришло в голову:
– Взвейтесь костра-ами, си-иние но-очи! Мы-ы пионе-е-еры, де-ети рабо-очих…
Пелось плохо – всё болело, и каждый вздох давался с трудом. Благо Чернову не пришлось долго мучить себя и вефильцев своим далёким даже от попсового совершенства пением – его нашли чьи-то быстрые руки, ловко нащупали узел, развязали, поддержали, аккуратно положили на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132