Потому в вопросах нечистой силы младший брат, как Фома
Неверный, занял оппортунистичсскук,. "з. щию. Он посмеивался
над приметами и суевериями,.;; : с-стс с тем недолюбливал
черных кошек и всячески избегал числа тринадцать. надцать. Эти
мероприятия казались ему достаточной защитой от нечистой силы в
наш рационалистический век.
В разгар войны Борис окончил индустриальный институт,
засунул свой диплом инженера в ящик стола и сразу же ушел на
фронт. Так он дошел от Москвы до Берлина. После войны в
соответствии с новыми послевоенными задачами и в порядке
партийной дисциплины он был назначен на должность инструктора
агитпропа, то есть Управления агитации и пропаганды ЦК ВКП(б).
Максим же закончил войну трижды Героем Советского Союза и
маршалом государственной безопасности СССР. Но в газетах об
этом ничего не сообщалось. Чем выше поднимался Максим, тем
больше он старался оставаться в тени. За время военного сою. за
с дьяволом он, видимо, научился коечему у своего союзника,
который всегда работает в темноте, сзади или наоборот.
Так случайно старший брат вместо преподавателя истории
стал маршалом госбезопасности, который сам делает историю, а
младший вместо инженера-механика стал инженером человеческих
душ.
Во время войны тихо умерли их родители, единственное, что
связывало братьев, и семья Рудневых распалась. Максим поселился
в старом и странном особняке, который полностью соответствовал
его странным занятиям. А Борис, когда вернулся с фронта и стал
инструктором агитпропа, тоже поселился сам по себе.
Несмотря на диковинную карьеру Максима, Борис попрежнему
относился ко всему этому довольно скептически. А тем более
после того как он стал инструктором агитпропа, который должен
доказывать людям, что ни Бога, ни черта нет, а есть только
Ленин и Сталин. Потому Борис довольно редко встречался с
Максимом и даже никому не говорил, что его старший брат --
маршал НКВД.
Темные дела и странное поведение Максима будили в нем
какую-то непонятную неприязнь. Максим же, оставшись один на
всем белом свете, чувствовал это и болезненно обижался на
холодное отношение своего единственного брата.
Вскоре после войны НКВД переименовали в МВД.
Научно-исследовательский институт профессора Руднева
превратился в крупное учреждение, помещавшееся в отдельном
новом доме на берегу Москвы-реки. Но на дверях этого дома не
было никакой надписи, а все научные сотрудники этого учреждения
под белыми халатами по-прежнему носили форму НКВД -- МВД.
Теперь они следили за деятельностью дьявола во всем мире. Того
самого дьявола, киязя мира сего, за которым когда-то безуспешно
охотилась средневековая инквизиция и которого просрессор Руднев
поставил на службу советской власти.
За особые заслуги во время войны маршал госбезопасности
Максим Руднев был назначен первым заместителем министра
внутренних дел СССР. Теперь левша Максим мог уничтожить каждого
одним росчерком пера. Так исполнилось его детское желание,
когда он просил Бога сделать его большим и сильным.
Глава 10. ДОМ ЗЛОГО ДОБРА
Иногда хорошо идти по пути зла, так как это приведет к
высшему добру.
Философ богоискатель Н.Бердяев
После войны Максим жил в тихс"!, заброшенном тупике около
Гоголедского бульвяра, где нет уличного дм1жсг; ия и шума н где
осенью вся мостовая покрывается мягким ковром ii3 опавших
листьев, из которых мальчишки жгут дымиыс костры. За тяжелыми,
коваными воротами в глубине двора прятался старый барский
особияк, до революции npniLvwieжавший крупному немецкому
коммерсанту.
Немец был чудаковатый и построил себе русскую избушку, но
с ненецким акцентом. Сложил из бревен дпухэтожный сруб, а
затем, памятуя о русских морозах, обил весь дом снаружи и
изнутри толстым слоем войлока, из которого киргизы строят свои
юрты. Поверх войлока набили дранку ч все это оштукатурили. А
внутри хитроумный немец вместо обсев оклеил все стены холстом
для живописи и заказал художникам масляную роспись, которая
соответствовала бы назначению каждой комнаты.
Широкие венецианские окна были окружены затейливыми
витражами из цветных стекол в оловянной оправе, изготовленными
по специальному заказу в Нюрнберге. Когда на этих витражах со
сценами из Священного писания играл солнечный свет, то
казалось, что находишься не в жилом доме, а в старом аббатстве.
А на крыше крутился по ветру флюгер с задорным золотым
петушком.
Решив поселиться в этом доме, Максим повыгонял из него
целую кучу партработников, которые жили здесь целыми семьями в
каждой комнате и которые пообдирали стенки так, что под былой
живописью, сквозь клочья холста и войлока, можно было
проследить всю архитектуру, вплоть до бревен сруба. Потом
Максим тщательно реставрировал весь дом, вплоть до золотого
петушка на крыше, добавил к чугунной ограде высокий зеленый
забор с колючей проволокой наверху н поселился здесь один со
своей немецкой овчаркой Рольфом н котом Васькой, которого он
когда-то подобрал котенком на улице.
В полуподвале была кухня, куда вела затейливая винтовая
лестница н где сверкала немецким кафелем и красной медью
огромная русская печь, в которой можно было зажарить целого
быка. А рядом комнаты для прислуги, откуда Максим выкурил целое
змеиное гнездо тещ, которых даже советские партработники
стараются отделять, от своих семей винтовыми лестницами, на
которых легко сломать себе шею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90