Из мрака выходят колонны врага,
И нет им конца и границ,
А черные стяги текут, как река,
Над ордами злобных убийц.
Их маги творят гремящий разряд —
Сжигающий Огненный Вал,
И молимся мы, чтоб волшебный отряд
Огонь голубой к нам призвал.
Ведь свет голубого огня — признанье небесной любви,
Сиянье бессмертной души и зов откровенной страсти,
Свет голубого огня, мгновение останови,
И путь во тьме укажи в тот мир, где нас ждет паше счастье.
Долина трясется от грома копыт —
Идет королева равнин,
Тяжелой бронею для боя отлит
Стальной сокрушительный клин.
Ножи против лат — неравный расклад,
Ударом наш центр сметен,
Долину окрасил багровый закат
И море кровавых знамен.
Но нам нельзя отступать — ведь Родина тонет во мгле,
И в наших руках сейчас спасенье людского рода,
Нам нельзя отступать — ведь мы на своей земле,
Это — святая борьба, и мы отстоим свободу.
Блистая в ночи, взлетают мечи
В натруженных вражьих руках,
И песня войны триумфально звучит
В губительном свисте клинка.
Наверное, нам не дожить до утра,
Всем место найдется в земле,
Но все же мы верим в победу добра
И в тех, кто стоит на скале.
Их свет голубого огня — признанье небесной любви,
Сиянье бессмертной души и зов откровенной страсти,
Свет голубого огня, мгновение останови,
И путь во тьме укажи в тот мир, где нас ждет наше счастье.
А сверху, во мгле, на черной скале
Стояли цепочки людей,
Они — не герои, их мало совсем,
Но каждый из них — чародей.
Еще накануне начертаны руны,
Что лунным сияньем горят,
Их пальцы ласкают эфирные струны,
А губы заклятья твердят.
И магам нельзя отступать — долина исчезла во мгле,
Заклятия свяжут стихи, а силой одарит природа,
Все, нельзя отступать, ведь чары уже на скале,
Так внемли словам, дух стихий! И имя твое — свобода!
Замедлило время стремительный ход
И тучами дол занесло,
Вспороло гремящий ночной небосвод
Последнее их волшебство.
Взметнулась гроза, темнеет в глазах,
Объята огнем голова,
Но разум превыше, чем низменный страх,
И ввысь устремились слова:
О свет голубого огня, даруй нам небесной любви,
Сиянье бессмертной души и миг откровенной страсти,
Свет голубого огня, мгновение останови,
И путь во тьме укажи в тот мир, где нас ждет наше счастье.
Но вот миг слиянья с грозою настал,
И молнии рвутся к земле,
Палящим дыханьем целуя уста
И плавя гранит на скале.
Их звездный накал — как вечный финал,
Как страстный экстаз без конца,
И сеть голубая взметнулась со скал,
Огнем отражаясь в сердцах.
А людям нельзя уступать, и бьются сердца-зеркала,
В сплошной круговерти огней нет больше путей для отхода,
Все, поздно уже отступать… пожаром взорвалась скала,
И все, кто стоял на ней, в тот миг обрели свободу.
Яростный шквал льется со скал —
Разгар электронной пурги,
Слепящие стрелы пронзают металл,
Сметая стальные полки.
А те, кто в ночи любовь получил,
Не вынесли жар поцелуев,
Их хрупкие жизни, как пламя свечи,
Порывом стихия смахнула.
Они получили сполна всю прелесть небесной любви,
Для ставшей бессмертной души в огне откровенной страсти,
И лопнула жизни струна, мгновение остановив
И путь земной завершив чудесной мелодией счастья.
Небо разлилось ручьями капели —
Печальной победной слезой,
Мы выжили в сече и мы уцелели
Под той смертоносной грозой.
Дымится скала — опускают тела
В звенящую тьму-тишину,
И стынет улыбка на мертвых губах —
Они победили войну.
Ведь ей нельзя уступать, война — это смерти каприз,
Цена же у смерти одна — забвенье могильного свода,
Войне нельзя уступать — она не приемлет жизнь,
Но есть и у жизни цена, и эта цена — свобода.
Долина Багряная стала багряной
От пролитой крови людской,
Но маки ковром затянули поляны,
Храня погребальный покой.
Там маковый цвет встречает рассвет,
Там к солнцу стремится трава,
Пройдут сотни лет, затянется след,
Но в вечность вольются слова:
Твой свет голубого огня — признанье небесной любви,
Сиянье бессмертной души и зов откровенной страсти,
Свет голубого огня, мгновение останови,
И путь во тьме укажи в тот мир, где нас ждет наше счастье.
Уже стихли последние аккорды звенящих струн, а я все сидел, забыв про рыбу (компанейская парочка была настроена более прозаично и, слушая вполуха, молотила ложками с бешеной скоростью). Подобной трактовки битвы на Багряной мне еще слышать не доводилось. Это была песня другой стороны, враждебная идеология, но настолько прекрасная, что хотелось верить всему услышанному,
— В имперских книгах те события описывались совсем иначе, — сказал я, внимательно вглядываясь в глубины серых глаз. — Все то, что в песне, — действительно правда?
— Почти… Не все герои скалы погибли — после битвы в долину опустили шестьдесят пять мертвых тел и семь обугленных, сожженных чуть ли не до костей, но упорно цеплявшихся за жизненную нить. Чудо, что из небесного отряда вообще кто-то выжил под ударами молний, ведь они были весьма далеки от высокой магии — уличные воришки, деревенские знахари, цирковые фокусники, ну и им подобные. Благословенные Небеса даровали тем, кто уцелел, невероятные способности. Но, обретя силу и вечность, каждый что-то потерял: Кико стал паралитиком, наездником инвалидной коляски, Аракхас лишился всех чувств — обоняния, осязания, вкуса и ощущения, кроме зрения — его потеряла Беллиана. Ардон, бывший четырнадцатилетним мальчиком, за одну ночь превратился в древнего старца. Калинта получила постоянную боль, а Лорриниан — чувство вины и сострадания за весь род людской. Среди героев скалы только Эргрот был настоящим мастером — он вступил в дуэль с Грандмагом Империи и победил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166