— Мо-о-лчать! И разом наступила тишина. Даже огромный заместители премьера как-то съежился, обмяк, стал меньше ростом.
— Так говорите «незаконно»? Но продолжить генерал не успел.
В кабинет без стука вошел сэр Хью, спокойный, уверенный, властный. Он небрежно отстранил офицера, оказавшегося у него на пути, с любопытством оглядел собравшихся.
— Извиняюсь, джентльмены… Очень рад, что не опоздал.
— Нет, нет, — сразу же закивал заместитель премьера, обрадованный приходом посла. — Как раз вовремя…
Сэр Хью понял ситуацию мгновенно. Он решительно направился к креслу, стоящему перед столом генерала, сел и широким жестом пригласил остальных:
— Прошу садиться, джентльмены!
И министры, словно боясь, что им не позволят сесть, толпясь и толкаясь, кинулись к стульям. Все это произошло так быстро, что генерал не успел ничего сказать.
— Итак, джентльмены, — начал сэр Хью, — я должен информировать вас, что правительство ее величества очень обеспокоено развитием событий в республике Гвиании. Как вы знаете, мое государство имеет особые интересы в вашей стране. Сто лет назад мы пришли сюда, чтобы покончить с работорговлей и варварством, принести вашим народам блага цивилизации, вырвать их из нищеты и дикости. Сто лет мы вкладывали сюда наши капиталы, поколения англичан посвятили себя служению гвианийской нации. Более того, верное своей политике уважения прав народов на самоуправление, правительство ее величества предоставило Гвиании независимость и помогло превратить вашу страну в витрину подлинной демократии и свободного мира, оплота антикоммунизма в Африке.
И что же мы видим сейчас? Мятеж и разбой, убийство верных друзей правительства ее величества.
Только что я получил сообщение, что правительство ее величества готово направить по просьбе правительства Гвиании два батальона шотландских стрелков и десантные части с острова Вознесения… — Сэр Хью посмотрел на часы: — Итак, джентльмены, слово за вами…
Он посмотрел на заместителя премьера. Тот поспешно принялся подбирать полы своего просторного одеяния, чтобы встать.
Но генерал Дунгас опередил его.
— Я… — твердо начал он и даже пристукнул кулаком пс столу.
Сэр Хью вежливо склонил голову.
— Я… прошу передать правительству ее величества, — продолжал генерал прерывающимся от ярости голосом, — что Военное правительство Гвиании будет рассматривать высадку английских солдат на территории республики как вмешательство во внутренние дела моей страны…
Лицо посла Великобритании было бесстрастно, но министры возмущенно загудели: никто в Гвиании не осмеливался раньше говорить в таком тоне с сэром Хью.
— Я не дипломат, — продолжал генерал. — Я солдат. И буду действовать как солдат. Можете сообщить вашему правительству также следующее… — Генерал усмехнулся: — Прежнее правительство Гвиании передает всю свою влась на законных основаниях Военному правительству, главой которого назначаюсь я. — Он обернулся к министрам: — Да, да! Назначаюсь я.
4
— Итак, первый этап гвианийского кризиса закончился, — сказал Войтович, когда радио сообщило о создании Военного правительства. — Что же будет дальше?
Эта же мысль волновала сейчас и генерала Дунгаса.
Здесь, в Луисе, мятеж был подавлен. Да, собственно, он и не успел разгореться: восставшие части не сумели захватить арсенал и вооружиться, зато «антимятежная полиция», державшая свое оружие всегда наготове действовала быстро и решительно.
Часть второй бригады, оставшаяся в городе, была разоружена, и напрасно майор Даджума пытался из Игадана связаться с лейтенантом Фабунси по радио: тот был арестован и сидел в казармах полиции.
Подполковник Эбахон, захвативший власть в Поречье без единого выстрела, уже сообщил в Луис о своей лояльности новому правительству. Майор Даджума потребовал времени на размышление. Однако его генерал не боялся: гарнизон в Игадане был немногочислен, и шесть броневиков второй бригады тоже не представляли особой опасности. Но первая бригада в Каруне! Лучшая из частей гвианийской армии! Плюс летная школа, танковый батальон… Это была сила.
А что, если сейчас войска из Каруны уже перешли Бамуангу и стремительным маршем идут на Луис? Этого генерал боялся больше всего. Ликующие толпы на улицах столицы ясно показывали, как они будут встречены населением. Вряд ли и части, оставшиеся «верными» — а вернее, не —успевшие примкнуть к мятежу, — смогут оказать им какое-то сопротивление.
«Только бы Нначи не перешел Бамуангу, — думал генерал, — только бы согласился начать переговоры… А там…»
Он позвонил по внутреннему телефону.
— Установили связь с майором Нначи?
— Пока еще нет, — сообщили ему.
— Как только установите, сообщите майору Нначи, что я лично гарантирую ему безопасность в случае его прибытия в Луис. А также гарантирую неприкосновенность всем участникам мятежа, сохранение им чинов и званий, пенсий и прочего. Передайте, что я даю слово…
5
Майор Нначи в этот самый момент лежал в кабинете начальника гарнизонного госпиталя. Почти два дня у него не было свободной минуты, чтобы обратиться сюда, а сделать это явно следовало.
Майор сразу же после выстрела из базуки, обрушившего купол дворца премьера, первым кинулся на штурм. Это он швырнул гранату в проходную, из которой навстречу нападавшим прогремели первые выстрелы.
В горячке тех минут он даже не заметил, как пуля прошила его плечо, к счастью, мякоть. Он почувствовал лишь, что его ударило что-то сильное и горячее… Уже после боя санитар кое-как заклеил входное и выходное отверстие пули пластырем, но плечо болело все сильнее и сильнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73