– Марк все это расскажет вам сам, когда приедет на следующей неделе, – пожал плечами Кол. – Я просто хотел расчистить ему путь. Он немного напуган вашей… волей.
– А какое вам до всего этого дело? – взорвалась Марчелла. Она смотрела на блины, не в силах прикоснуться к ним. – И зачем вы лезете во все это?
– Я буду его менеджером, – признался Кол. Она уставилась на него.
– Значит, все уже организовано? – спросила она. – Между вами и Марком все решено?
Он на мгновение нахмурился, словно в изумлении. Потом, как если бы он прояснил для себя что-то, лицо его разгладилось.
– Послушайте, миссис Уинтон, – начал он. – Мы же двое интеллигентных людей, правда? Я мог бы говорить часами, как захватывает меня музыка в исполнении Марка, или о его невероятном таланте и всех качествах, которые позволяют ему стать звездой, и все это будет правдой. Но ведь сейчас девяностые годы двадцатого века, не так ли? И нет нужды… ходить вокруг да около, так сказать. Самая истинная правда заключается в том, что я люблю Марка!
Ее вилка со звоном упала в тарелку, а она так и впилась взглядом в его уверенное лицо. Он улыбался.
– Вы не представляете, какое это облегчение все вам наконец рассказать, – признался он.
Внезапно, к ее сильнейшему смущению и озлоблению, Марчелла расплакалась. Кол немедленно извлек огромный белый носовой платок, который она взяла, морщась от сильного запаха пачулей, и промокнула глаза.
– Это самый страшный момент в моей жизни.
Она попыталась осушить слезы, но они все текли и текли. У нее было ощущение, будто вся ее жизнь неудержимо стремилась к этому кошмарному моменту: сидеть в шикарном ресторане с ненавистным мужчиной, который заявляет, что любит ее сына. Она была так благодарна отцу за первые уроки музыки, данные ее сыну, она купила Марку пианино, убеждала его пройти через все экзамены, отказалась от Санти, уговорила Марка отправиться учиться в Италию, и теперь этот длинный, ухмыляющийся тип стоит у нее на пути. Она швырнула ему платок, тяжело глотнула.
– Я обычно не ору при людях, – сказала она. – Но только потому, что сейчас весь смысл моей жизни… – Она остановилась. Возможно, это не самая лучшая мысль – объясняться с Колом Феррером. Она снова глотнула и произнесла: – Это что, ваша тактика, сообщить мне, что мой сын – гомосексуалист? – спросила она. Это было, поздравила она себя, очень ловко – ввернуть это слово.
Кол слабо пожал плечами:
– Не думаю, чтобы Марк сам был готов признать себя таковым. Или, к глубокому моему сожалению, чтобы он кого-то любил. – Он отпил немного вина и засмеялся. – Ну не фантастика ли это, не абсурд? Какая викторианская старина! У меня такое чувство, будто я прошу руки Марка!
– Нет… – Она заставила себя отпить немного шампанского. – Вы хотите захватить его жизнь. Хотите сломать ее своей так называемой «любовью». Если бы вы и впрямь любили его, то хотели бы, чтобы он смог вести нормальную, наполненную жизнь.
– Марку всего двадцать, – заметил Кол. – У него еще куча времени, чтобы поразмыслить над своей будущей судьбой. Я не занимался сексом до двадцати пяти лет.
Она полыхнула на него гневом:
– Ваша сексуальная жизнь – это последнее, что меня интересует!
– Жаль… – ухмыльнулся Кол. – Лично я нахожу ее упоительной, но вы правы, нам незачем обсуждать ее здесь. И я слишком уважаю Марка, чтобы склонять его к чему бы то ни было. Когда он освободится от вас, тогда мы вместе сумеем обнаружить то, чего он действительно хочет от жизни.
– А он еще не говорил с вами об этом?
– Марк страшно неразговорчив, когда речь заходит о том, чего он хочет, – признался он. – Я боюсь, вы лишили его собственной воли. Совершенно бессознательно, разумеется. – Он с участием взглянул на ее нетронутую тарелку. – Вам не нравятся эти блины? Они могут заменить их, если так.
– Я просто вдруг потеряла аппетит, – колко заметила она.
Кол ел, напротив, очень жадно.
– Он задыхался в накаленной атмосфере вашего дома, – говорил он. – Она нездоровая, без воздуха. Отпустите его, миссис Уинтон. Даже птенцы однажды покидают родимое гнездо. Матери обычно подталкивают их немного. Только так они и могут научиться летать…
– Вы думаете, что сумеете научить его летать? – с издевкой спросила она, стараясь показать все свое презрение к нему во взгляде. Что-то, вероятно, дошло до него, потому что Кол вздрогнул. Он доедал свои блины, пока она наблюдала, желая ему, чтобы он подавился.
– Он будет лучшим джаз-пианистом эпохи! – пообещал он. – Уже две фирмы готовы подписать с ним контракты на записи и концерты, речь идет о миллионах! Марк будет финансово независимым, и ничто не помогает человеку начать расти быстрее, чем это!
– И вы ошибетесь, если это случится, – предостерегла она. – Соня независима от меня долгие годы, и все же для своих лет она удивительно незрелый человек.
Он протянул к ней руки:
– Пусть все будет так, как будет, а я только стараюсь облегчить Марку и вам вашу жизнь.
– Просто такое уж доброе у вас сердце? – ядовито спросила она.
– И потому, что мне сделали предложение устроить грандиозное представление: новый исполнитель Гершвина, Портера и Керна.
– Но я люблю, как Марк исполняет Шопена, Баха и Дебюсси! – возразила Марчелла.
Кол нахмурился, глядя на нее:
– Вы помешаны на мысли о концерте Марка в «Карнеги-холле», когда он взойдет на сцену в белом галстуке и во фраке, а восхищенная публика будет ему рукоплескать. Но он может иметь все это и куда больше!
Марчелла постаралась выпрямиться.
– Не думаю, что нам следует продолжать этот спор, – сказала она Колу. – Марк должен сам решать, как ему жить дальше, и я, разумеется, поговорю с ним об этом, когда он вернется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218