- Ну что ж, - сказал мулло Махмуд, - тогда, быть может, моему мудрейшему гостю поможет в его розысках воды, испарившейся тысячу лет тому назад, монета, которую принесла мне старая и больная женщина в обмен на пучок травы, - в наше время, когда верующих так мало, он занимается врачеванием тел, а не душ.
Мулло вышел за дверь и, немного замешкавшись, вернулся с монетой в руках. Он протер ее пальцами и протянул Володе. У Володи похолодело в груди. Он взглянул на монету, вскочил на ноги, поближе к окну, чтоб получше ее рассмотреть.
На первый взгляд она напоминала саксо-бактрийское серебро. Лицевая сторона была украшена изображением безбородого царя вправо. На реверсе, вокруг фигуры всадника - надпись шрифтом, похожим на греческий, замкнутая слева тамгой, напоминающей латинское 5. Монета была небольших размеров, но массивная, полновесная, хорошо сохранившаяся. Головной убор царя в короне в виде орла напоминал головной убор Ардашира Первого.
- Это удивительно! - сказал Володя. - Я боюсь утверждать - я не специалист в этой области, - но так как в китайских хрониках упоминается о коронах среднеазиатских царей в виде птиц, то можно думать, что эта монета примерно третьего века по христианскому летосчислению, когда такие головные уборы были очень распространены в Средней Азии, потому что в парфянское и кушанское время головные уборы царей имели более простые формы...
Володя рассказал, что во всем мире имеются всего две подобные монеты: одна в Британском музее, и вторая - значительно худший, сильно потертый фрагмент - в нумизматической коллекции Эрмитажа.
- Вы не узнавали, как попала к этой женщине монета? - спросил Володя. - Где она ее нашла?
- Спрашивал, - равнодушно ответил мулло Махмуд. - Она получила ее в наследство от своей матери, а та, может быть, от бабушки или прабабушки.
- А где живет эта женщина?
- Не знаю... Где-то в Горном Бадахшане. Но я вижу, что этот предмет очень вас занимает... Так возьмите его от меня в подарок на память об увлекательной и поучительной беседе, которую мы с вами сегодня вели.
- Я не могу принять такого подарка, - искренне испугался Володя. - Вы просто не представляете себе, какая ценность попала вам в руки! За эту монету любой музей даст не менее тысячи рублей, а может быть, и больше.
Мулло Махмуд несказанно удивился.
- Мой ученый друг, вероятно, преувеличивает, - сказал он, поглаживая бороду. - Как может этот жалкий серебряный кружок стоить таких денег?
- Стоит, - сказал Володя. - Поверьте мне. Ведь это саксо-бактрийская монета... Примерно времен Ардашира Первого, то есть 224 - 241 года...
- И все-таки, - сказал мулло, - прошу вас принять эту монету в подарок, так как я не стал бы ее продавать. Ибо считаю несправедливой столь значительную цену за такой ничтожный предмет.
- Хорошо, - превозмогая нерешительность, сказал Володя: уж слишком большое потрясение среди нумизматов должна была вызвать находка. - Я передам монету Академии наук, а там уж решат, куда ее поместить. Я думаю, что скорее всего она попадет в Эрмитаж как ваш дар.
- Я подарил эту монету вам, а не Академии наук, а вы вольны поступать с ней как вам заблагорассудится.
- Спасибо. Большое вам спасибо, - сказал Володя.
- Нет, это вам спасибо за то, что вы открыли мне, несведущему, глаза, рассказав о значении этой монеты для того, что у кафиров называется наукой.
Когда они расстались, мулло Махмуд свернул достархан с лепешками и халвой, заварил свежий чай, затем принес из очага горящий уголек, переложил его на донышко перевернутой пиалы, вынул из жестяной коробочки из-под зубного порошка кусочек анаши или гашиша, называвшегося также бангом или чарсом, величиной с горошину, положил гашиш на уголек и, когда послышался приторный запах горящей конопли, стал вдыхать дым через трубочку, свернутую из новенького рубля и перевязанную ниткой. Дым медленно и мягко туманил сознание. Мулло лежал на ватном одеяле, то потягивая сквозь трубочку дым, то отпивая маленькими глотками горьковатый чай, и думал о толстом нелепом ученом, которому он только что, повинуясь неожиданному порыву, сделал подарок.
Он был искренне удивлен, когда услышал от Володи о стоимости показанной им монеты, но не стоимости, а тому, что человек, сумевший так точно определить время, когда она была выпущена, ее исключительность, не попытался хоть немного приуменьшить ее цену.
Да, этот молодой ориенталист не ошибся. Действительно, только один экземпляр такой монеты имелся в Британском музее, и он получил в подарок именно этот экземпляр, а в музее его заменили точной, искусно приготовленной копией. Ее и два листа редчайшего куфического корана вручили Френсису Причардсу, когда он под именем графа Глуховского был направлен в армию Андерса.
Г л а в а т р и д ц а т ь в о с ь м а я, в которой
Шарипов остается бесстрастным
Не говори: от бога мой грех. Бог
сначала создал человека, а затем
предоставил его собственным
побуждениям. Перед тобой огонь и
вода: можешь протянуть руку куда
хочешь. Перед человеком - жизнь и
смерть, и что ему нравится, то ему
будет дано.
"П р е м у д р о с т и Б е н-С и р ы"
Шарипов поворачивал в замке ключ. Туда и назад, туда и назад. Так это и было. Чтобы закрыть эту дверь, нужно было притянуть ее посильней и лишь после этого повернуть ключ в замке. Иначе запор не попадал в предназначенное для него отверстие, ключ проворачивался вхолостую, и дверь на замок не закрывалась.
...Ему и Ведину иногда случалось вместе ходить осенью и весной по полям или по немощеным, залитым жидкой вязкой глиной улицам кишлаков. У него сапоги бывали забрызганы грязью доверху, до колен, а у Ведина ни пятнышка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113