.. здесь звучат русские струны, заливается русская душа».
«Вадим» был в то же время произведением много­жанровым, в нем присутствовали и баллада, и хоры, и пляски, и старинные обрядовые песни, и разговорный диалог.
Любопытная деталь: роль Вадима в опере играл драматический актер Павел Мочалов. Актеру не нужно было петь, так как роль была тоже драмати­ческой.
В опере был занят и друг Мочалова, поэт и актер Николай Цыганов, он исполнял роль колдуна - Вол­хва и пел по ходу действия народную песню «Моло­дица тосковала...».
Судя по откликам современников, лучшим в опе­ре получился пролог с яркими картинами старины - завивая венки, девушки поют обрядовые песни, и вто­рое действие, когда происходит грандиозный пир у князя Святослава.
Музыка оперы «Вадим» выявила сильную сторо­ну композиторского таланта Верстовского: умение создать в сугубо романтическом произведении доста­точно реалистические картины русской старины.
В 1825 году Верстовского назначают инспектором музыки дирекции московских театров (Большого и Малого), а в 1830-м - инспектором репертуара.
Оперный репертуар 30-40-х годов XIX века в Москве был весьма разнообразен. В это время ставятся «Севильский цирюльник» Россини, «Водовоз» Керубини, «Фра-Дьяволо» Обера, «Норма» Беллини, французские комические и романтические оперы. Из русского репертуара все еще идет «Мельник» Аблесимова и Соколовского, ставятся волшебные и исто­рические оперы Давыдова и Кавоса, романтические опе­ры Верстовского. В 40-х годах на сцене появляются оперы Глинки и «Эсмеральда» Даргомыжского.
Желая сохранить свое положение в московском театре, Верстовский, как правило, не конфликтовал с начальством. Проявляя достаточную гибкость по отношению к людям, от которых зависело его поло­жение, он, однако, случалось, был крут и непрекло­нен со всеми, кто зависел от него.
Один из его современников вспоминал: «Верстов­ский с умом острым и чрезвычайно практическим со­единял драгоценную способность уживаться со всеми и употреблять все и всех в свою пользу. Для того чтобы сохраниться так длительно на ответственном посту в те годы, густо окрашенные полицейским бю­рократизмом, нужно было обладать именно... админи­стративными талантами, а что касается художествен­ных, то здесь оставалось также сохранить «драгоцен­ную способность ужиться со всеми и со всем», то есть прийтись по вкусу среднему зрителю, москвичу и провинциалу».
Итак, Алексей Николаевич становится крупным те­атральным деятелем, в то же время продолжая и свое композиторское творчество. Он сочиняет музыку в самых разных жанрах, но предпочтение отдает во­кальным.
В одной из своих статей Б.В. Асафьев пишет, что, по отзывам современников, по России ходили сотни романсов Верстовского. Романсы эти, интонационно примыкавшие к городской песне, широко вошли в быт и распевались во всех уголках России, от скромного городского домика до аристократического салона.
Диапазон его деяний, композиторских, актерских, административных, круг его знакомств и общений были чрезвычайно широки. Он прекрасно знал театр. В этом отношении, можно сказать, он не имел себе равных среди современников.
В артистической московской среде Верстовский пользовался непререкаемым авторитетом, молодые начинающие артисты мечтали работать под его руко­водством.
«...Все артисты жаждали его замечаний, боялись их и с доверием и благодарностью их выслушивали... Он всегда сообщал артистам жизнь и одушевле­ние», - писал в воспоминаниях о Верстовском вели­кий драматург А.Н. Островский.
В течение тридцати пяти лет Алексей Николаевич фактически был главным режиссером Большого те­атра и оказывал огромное влияние на всю театраль­ную жизнь Москвы. Недаром период его руковод­ства московским театром называют «эпохой Верстовского».
13 сентября 1835 года на сцене московского Боль­шого театра была поставлена «Аскольдова могила» - вершина композиторского творчества Верстовского, прославившая его.
Через двадцать лет после появления оперы С.Т. Аксаков писал, что «играющаяся и на театрах обеих столиц и провинции, она не перестает вызы­вать восторги зрителей, не могущих наслушаться и насмотреться на нее».
В опере, как и в «Пане Твардовском» и в «Вади­ме», много песен, и, исполняя их, каждый персонаж таким образом высказывается: поют свои монологи мечтательная русская девушка Надежда, мрачный Неизвестный, беззаботный Торопка. Эти роли испол­няли выдающиеся певцы: Репина, Лавров, Бантышев.
Успех оперы объяснялся простотой и доступно­стью сюжета, а главное, тем, что в музыке ее были мелодии, близкие, понятные людям, принадлежавшим к самым разным слоям русского общества.
Верстовский отказался в этой опере от романтиче­ских излишеств, от мрачной фантастики, присущей «Вадиму».
Знатоки музыки отмечали большое дарование ав­тора оперы. Наивысших похвал удостоился третий акт, больше всего нравившийся и самому Верстов­скому. «...Магическая сила III акта не слабеет. Здесь безусловно торжествует народность слова и музы­кальность звуков», - писал С.Т. Аксаков.
Анализируя музыку «Аскольдовой могилы», ком­позитор Серов подчеркивал богатство народных ме­лодий (хор девушек).
Характерно, что отдельные песни, романсы, мело­дии «Аскольдовой могилы» широко вошли в город­ской российский быт конца XIX - начала XX века: «Близко города Славянска...», хор девушек, песня-ария Неизвестного «В старину живали деды...».
В опере талантливо запечатлены черты русского характера, его свободолюбие, удаль, веселость. Осо­бенно ярко все это воплотилось композитором в обра­зе песенника и балагура Торопки Голована, арии ко­торого блестяще исполнял знаменитый тенор того времени Александр Олимпиевич Бантышев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48