С невероятным усилием Брук отшатнулась от него, немного удивленная тем, как умело Тревис управляет ее чувствами. Для нее это стало откровением.
– Я… я думаю, нам надо подождать до свадьбы. – Раз уж он выразил желание жениться на ней, она хотела, чтобы все было, как положено. Она не хотела чувствовать себя доступной или нечистой.
К Тревису быстро вернулась способность ясно мыслить и видеть. Брук действовала на него как зуд, а он не мог почесаться. Это одновременно возбуждало и раздражало его.
– Ты говоришь, как девственница. – Он не мог скрыть цинизма. – И я верю, что ты вдова, если только ты не солгала мне.
Ему показалось, что на ее прекрасном лице промелькнуло выражение вины, но оно мгновенно исчезло.
– Может быть, я не девственница, но это было так давно. И тебе надо немного подождать, – мягко сказала она и улыбнулась, увидев, как он нахмурился. – Я хочу, чтобы все было, как положено.
Тревис взъерошил волосы.
– Ты выбрала подходящее время читать мораль, любовь моя.
Брук поцеловала его в щеку.
– Лучше поздно, чем никогда, – шепнула она. Затем у нее хватило наглости уйти, оставив ему боль, требовавшую облегчения. Еще одна неделя, утешил он себя. Он намеревался удовлетворить свои желания с этой женщиной тем или иным образом.
В ту ночь Брук не могла уснуть, она лежала, пытаясь понять всепоглощающие чувства, которые Тревис сумел пробудить в ней. И не находила ответов. Он купил ей кольцо, это было приятно, пока она не вспомнила, что он сказал своим родственникам. Она так долго была холодна ко всем, что любое чувство пугало ее. Брук не могла отрицать, что она хотела Тревиса, и он это знал.
Было бы ей лучше в Англии, ее другом мире? Почему Джексон не подготовил ее ко всему этому? Она вздохнула и повернулась, по-прежнему глядя в темноту.
Довольно странно, но она все еще помнила свой последний разговор с Джексоном. Казалось, это было только вчера. Герцог был, слаб, но его голос гремел, как раскат грома.
– Хотя бы раз в жизни сделай, что тебе говорят, – сурово сказал Джексон.
– Пора бы вам уже знать, что я не подчиняюсь приказам, – возразила Брук.
– А, моя сердитая девочка, – сказал он со слабой улыбкой, когда она поправляла подушки под его головой, – просто попробуй и уступи прихоти старого умирающего человека.
– Пожалуйста, не говорите так, – попросила Брук. – У вас всего лишь ухудшение. Через несколько дней вы будете чувствовать себя по-старому.
– Все дело в слове «старый», моя девочка, и я прожил немало хороших лет, но я чувствую, что мои дни уже сочтены. – Он замолчал, набираясь сил. – Вот почему я хочу, чтобы ты выслушала меня. Может быть, ты и не подчиняешься приказам, но ты все равно куртизанка, и как таковая ты никогда не станешь хозяйкой своего будущего.
Слова Джексона причиняли боль.
– Вы думаете, я сама выбрала такую жизнь? Если бы у меня был выбор, я бы воспользовалась им. У меня не было никакой надежды, пока вы не нашли меня.
Джексон взял в ладони ее маленькую руку. Она сравнила молодую кожу собственной руки с его иссохшейся, огрубелой кожей. Когда-нибудь и ее кожа будет выглядеть так же, и молодость покинет ее. К кому она обратится, кто будет держать ее за руку? Будет ли она совершенно одна?
– Если бы я был моложе, у нас были бы другие отношения. Конечно, я не мог бы жениться на тебе. – Он тяжело, прерывисто вздохнул. – Вот именно поэтому я хочу, чтобы ты уехала отсюда. Ты заслуживаешь большего, чем жизнь, которую ты вела.
Он смотрел на нее, и она видела, как он беспокоится за нее. Брук всегда это знала. Джексон был для нее отцом, которого она никогда не видела.
– Наши отношения всегда оставались платоническими, но когда меня не будет, тебе придется выбрать другого. Я хочу, чтобы ты имела шанс полюбить.
– Я не верю в любовь. Слишком много страданий связано с ней. Прекрасный пример этому – моя мать. Она отдала свое сердце мужчине, а он все время обманывал ее, пока окончательно не исчез из ее жизни, оставив ни с чем, – сказала Брук.
– Ну-ну, девочка. – Джексон покачал головой. – Ты видела плохую сторону любви, но есть и другая, которая может длиться всю жизнь. Только подумай о Шеннон и Джоселин. У них тоже были проблемы. Но вы трое связаны друг с другом. Я ценю все, что ты сделала для них.
– Если это говорите вы… – Брук задумалась. – Но я не могу верить в то, чего никогда не испытывала.
Джексон закашлялся тем мучительным кашлем, который всегда вызывал у нее страх. Спустя несколько минут приступ кончился, и Брук дала ему холодной воды. Когда он откинулся на подушки, стало совершенно очевидно, что от этого приступа он еще больше ослабел.
Через минуту Джексон продолжил:
– Я собираюсь предоставить тебе шанс узнать, что то, о чем я говорю, находится там. Делай с этим что хочешь. Я собираюсь оставить тебе мою плантацию, «Старую рощу», в Америке. Там ты сможешь начать новую жизнь и иметь все, что тебе необходимо.
– Я… я не знаю, что сказать. – Брук замолчала, ибо у нее сжалось горло. Когда еще кто-то давал ей что-то и ничего не ожидал получить взамен? – Вы были так добры ко мне. Лучшего друга я не могла бы и желать.
– А ты, моя дорогая, доставляла мне радость. В прошлом я совершал поступки, которыми не могу гордиться, так что это первый шаг к исправлению великих неправедных дел моего прошлого.
– Какие неправедные дела? – спросила Брук. Но так и не получила ответа. Герцог Девоншир погрузился в глубокий сон, а через два дня умер.
Когда Брук открыла глаза, было еще темно. Она пошарила по столику у кровати и нащупала носовой платок. Вытерла слезы. Она никогда не перестанет скучать по Джексону. Он был таким добрым человеком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76