Вместе с другими моряками ворвался в дом мукомола Печерского и угодил под дуло револьвера притаившегося в темном углу белогвардейца. Офицер несколько раз нажал на курок, но раздались лишь слабые щелчки - барабан был пуст. Выбив штыком из рук офицера оружие, я сгоряча чуть не заколол его и поднявшего руки мукомола.
- Боже правый! Я вину свою сознаю, прошу пощады, требуйте, я все расскажу. Умоляю! - и мукомол упал на колени.
Своим оружием он мог бы защитить и себя, и офицера, но струсил.
- Я есть иностранец, у вас нет прав убивать пленного офицера! Вы еще будете ответить за меня, - неожиданно обнаглел чехословацкий офицер.
- Именем революции! - выбрасывая руку с маузером, загремел Просвиркин.
- Не торопись, - остановил я его. - Покойники уносят с собой то, что бывает нужно живым. Давай сначала допросим их.
- Идет! Пусть рассказывает, гад, да только поскорей... Ну, говори все, как на духу! - прикрикнул он на мукомола.
- Выкладывайте все, что натворили здесь, а пощады просите у них, показал я на вошедших в это время матросов, вместе с которыми был молодой парень с окровавленным лицом.
- Назаренко!? - воскликнул Просвиркин.
- Господи Иисусе! - перекрестился мельник. - Так его ж того... При мне это было...
- Воскрес из мертвых! - подходя к мельнику, дрогнувшим голосом произнес Назаренко. - Воскрес, чтоб тебя судить...
- Умоляю, примите во внимание...
- Примем, примем, ты только не торгуйся и не тяни! - и Просвиркин потряс перед лицом Печерского маузером.
- Я есть офицер, у меня нет даже маленького желания объяснять мальчишкам то, что имеет знать любой военный, - высокомерно заявил офицер. Нашему отряду приказ: занять эту станцию, и мы это сделали.
- Это все? - закипая от гнева, проговорил Просвиркин и снова схватился за маузер.
- Нет, нет, - умоляюще произнес Печерский. - Мы расскажем все как было, без утайки.
Показания мельника дополнили рассказ случайно оставшегося в живых Назаренко. И тогда во всех подробностях мы узнали о страшной трагедии, разыгравшейся на этой маленькой станции.
Трагедия на станции Дымка
Вечером над станцией разразилась гроза. В полночь дождь прекратился, но вспышки молний то и дело вырывали из тьмы неясные очертания мельницы и опушку леса у семафора, где проходил большак на Бугуруслан.
Недалеко от мельницы остановились взмыленные кони в городской упряжке. Седоки прислушались - лишь храп лошадей да крики совы нарушали тишину ночи:
- Поспешим, господин Арнольд, - негромко произнес один из прибывших.
Трое сошли с пролетки, стороной обошли будку стрелочника и крадучись направились к мельнице.
- Кто там идет? - окликнул стрелочник Бонько. Но ему никто не ответил...
Ступая по грязи, пришельцы остановились перед открытым окном дома мукомола, и один из них по-кошачьи мяукнул. Хозяин задул стоявший на подоконнике ночник и, всматриваясь в темноту, шепнул:
- Сюда!
Так в ночь на четвертое июля 1918 года в тылу у красных, на станции Дымка, в доме мукомола Василия Печерского появились белые разведчики. Там их уже ждали.
Один из офицеров вынул карту и развернул ее на столе.
- Итак, господа, операция начнется завтра. Проверим, все ли у нас готово... Наш первый отряд захватит Дымку и внезапным ударом в тыл красным парализует бугульминский очаг. Второй, с приданной ему батареей, овладеет разъездом Шелашниково и начнет развивать успех в сторону Мелекесса. В этом районе нас обязательно поддержат крестьяне. Затем нацелимся на Симбирск и Казань...
- Не будем отвлекаться от главного, - остановил капитана господин Арнольд. - Основные наши силы ударят со стороны Уфы, что и решит участь всей Симбирской группировки красных. Давайте лучше поговорим о том, что еще надо сделать здесь для обеспечения нашего плана...
В комнату вошла хозяйка дома, подошла к Печерскому и что-то тихо сказала ему.
- Господа, - обратился он к гостям. - Нас ждет накрытый стол. Там и поговорим.
Поклонившись в пояс, хозяйка первой вышла из комнаты, широко распахнув двери в столовую.
После второй рюмки заговорил Печерский:
- Мы не против революции, даже, скажу вам, господа хорошие, мы за: ведь земские управы могли бы получить законные права. Но с тех пор, как большевики захватили власть, - сущий разбой. Посмотрите, какую подлость учинили супротив меня: отобрали мельницу, реквизировали зерно и муку, а на прошлой неделе увели со двора двух рысаков... Рассудите сами, добрые люди, нужна нам такая революция?
- Вы еще легко отделались, - посочувствовал ему господин Арнольд. - Они м*огли вас и к стенке поставить. Ведь им ничего не стоит расстрелять порядочного человека.
- Упаси бог! - крестясь, проговорила жена Печерского. - Нечего сказать, дожили...
- Как нечего сказать? - перебил ее Печерский. - Даже очень есть о чем сказать. Вот, к примеру, при нашей махонькой станции десять дружинников. Для начала хорошо бы старшего этой банды, Касперовича, того... - И мукомол выразительным жестом правой руки описал петлю вокруг шеи.
- Касперович - жид? - спросил капитан.
- Белорус, ваше скородие. Намедни их человек сто привалило с Полесской железной дороги. Из этой шайки и Касперович.
- Из-за одного большевика не стоит рисковать. Чтобы избавить Россию от большевистской заразы, придется истребить не один миллион. Но это в будущем, а пока этим разбойникам, господин Печерский, вы должны улыбаться.
Жирная шея мукомола налилась кровью, лицо побагровело. Было видно, что он сдерживает себя.
- Ваш покорный слуга! Как прикажете, так и будем действовать.
- Командование оценит ваши услуги, - пообещал Арнольд.
- У вас в Бугульме найдется человек, на которого можно положиться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77