На словах каждый житель Сармы готов целовать следы Черного Оттоса… если хочет жить. Но в душе мы все бунтовщики и заговорщики… только в этом нельзя признаваться – на каждого моего шпиона Оттос имеет десяток. Теперь ты понимаешь, почему я частенько держу Экебуса вдали от столицы, на побережье капидов. Он не собирается служить Оттосу, когда захватит трон. Его заговор – обман… Он… он…Тайрина вдруг спрятала лицо на груди возлюбленного и разрыдалась. Блейд, пораженный, ласково гладил ее хрупкие плечи, размышляя, что бы это значило. Она плачет! И о ком – об Экебусе, жестоком честолюбивом интригане! Здесь была какая-то тайна.Пфира по-прежнему не поднимала глаз; властная, уверенная в себе владычица вдруг превратилась в обычную женщину, слабую и беззащитную. Сквозь слезы она пробормотала:– Экебус не чистокровный сармиец… лишь наполовину… И только я, одна я знаю об этом.Это было вполне очевидно, и Блейд не видел тут особых причин для горестных излияний. Он нежно обнял плачущую женщину, вопросительно приподняв бровь; впрочем, он почти предугадывал то, что сейчас услышит.– Экебус – мой сын, – тихо произнесла Пфира. – Мой единственный сын, которого удалось сохранить… не спрашивай, чего это стоило. Если у тайрины рождается мальчик, его приносят в дар Тору… Все остальные мои сыновья сгорели в пасти бога, не прожив и трех дней… – Она вздохнула, вытерев ладошкой глаза. – С Экебусом вышло иначе. Много лет назад в Сарме появился воин из Моука – это далекая страна, дальше Пылающих Песков. Мы любили друг друга… очень недолго, но я никогда его не забуду. Он был настоящим героем… Сильный, умный и очень гордый. Сарма не понравилась ему, и он решил вернуться домой. Я плакала, мучилась, но не стала уговаривать его… я тоже была слишком гордой… или слишком молодой и глупой. Потом у меня родился сын, Экебус… Ему ничего не известно о родителях – лишь то, что они были благородными людьми… и никто не раскроет ему тайну… я приказала убить всех, всех! Блейд, теперь только ты и я знаем об этом. Мы вдвоем! – пальцы Пфиры впились в плечо разведчика, – Прошу тебя, молчи! Молчи, ради милосердного Бека! Фадранту ни к чему знать, чей он сын. Все равно по нашим законам ни один мужчина не может стать правителем страны.– В том случае, – перебил ее Блейд, – если заговор потерпит неудачу. Но когда ты погибнешь, Экебус будет править здесь по воле Черного Оттоса.– Недолго, – покачала головой Пфира. – У Оттоса есть сын, Джамар, которого он собирается посадить на трон Сармы. И тогда Экебуса убьют, словно простого раба… – в ее глазах опять блеснули слезы. – Наверно, я глупа, Блейд… эта мысль гнетет меня, и я ничего не могу с собой поделать… я не хочу, чтобы мой сын принял рабскую смерть на столбе… там, у моря, где ползают капиды… Значит, он не должен занять мой трон!Блейд почти не слушал тайрину, строя новые планы. И хотя жизнь Экебуса значила для него меньше горсти песка, жалость к несчастной женщине на миг кольнула разведчика. Он крепко обнял Пфиру, ласково поглаживая по спине. Затем представил лицо фадранта, его черную бороду… Нет, Экебус был далеко не юноша! Сколько же тогда лет Пфире? Судя по всему, немало… В это было нелегко поверить – особенно сейчас, когда он гладил нежную белую кожу тайрины, смотрел в гладкое, без единой морщинки лицо и ощущал прикосновение маленьких крепких грудей и стройных ног. Эта женщина действительно не имела возраста…– Ты всю жизнь приглядывала за Экебусом, – тихо сказал он, – защищала его и осыпала благодеяниями. Я полагаю, тебе не раз приходилось спасать его от последствий собственной глупости. Но он – взрослый человек, мужчина, и должен отвечать за свои деяния. Ты согласна?Он с волнением ждал ответа, ибо почти не сомневался, что в конце концов убьет верховного фадранта. Как там сказал Экебус сегодня днем, перед поединком с Тарсу? Никому еще не удавалось победить судьбу… Правильное замечание.Пфира слабо кивнула.– Да. Но мне… мне все равно его жалко! Стрела и меч даруют быструю смерть, капиды же могут рвать тело приговоренного с рассвета до заката…Внезапно новая мысль пришла Блейду в голову, и он испытующе поглядел на тайрину:– Ты уверена, что Криду ничего не известно?Снова кивок.– Истина известна только нам с тобой, Блейд. А до сегодняшней ночи об этом знала я одна. Видишь, как я тебе доверяю.Плечи ее дрогнули, что не укрылось от внимания разведчика. Хорошо, решил он, к проблеме доверия стоит вернуться попозже. Сейчас ему хотелось решить другой вопрос.– Ты подарила мне жизнь Пелопса, – сказал он, – но есть еще и Зена. Случилось так, что я попал в Сарму и стал ее мужем по вашему закону. Потом она оставила меня в Барракиде и уехала в столицу, чтобы встретиться с тобой, владычица, и молить о снисхождении к чужеземцу, случайно попавшему в вашу страну. Но теперь я узнал, что она наказана. За что? Разве она совершила преступление? К тому же Зена – тайриота, твоя дочь и наследница! В чем она виновна?Он сильно рисковал и понимал это. Но, быть может, тайрина явит очередную милость?Пальцы Пфиры скрючились, словно когти, впились в плечо Блейда, царапая кожу. Затем, подняв голову, тайрина пристально посмотрела ему в глаза, словно искала какой-то подвох. Ничего не обнаружив, Пфира, видимо, пришла к мнению, что его слова искренни; Блейд прошел хорошую школу и умел скрывать свои мысли. Да и как могла владычица Сармы догадаться, что главная его задача – прикончить нежно любимого братца?Пфира молчала, словно размышляя над тем, сколь многое можно доверить возлюбленному. Блейд забеспокоился. Неужели он зашел слишком далеко? Наконец тайрина заговорила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77