— Это как?
— Я Фармазона в Ёкве подкараулил и стрельнул, да не дострелил. Он убежал и торбу бросил. В торбе грамота была про смерть Чики на Яике и шесть крестов. Летом то случилось. С тех пор крест у меня. Верно говорю.
Колыван тяжело, без выражения глядел Осташе в глаза. Его плотная борода подрагивала.
— Убьют меня — сгинет твоя душа, — добавил Осташа.
— Оставь его, Куприян, — вдруг сказал Колыван Чупре. — Я тебя не трону, слово.
— Угу, — насмешливо согласился Чупря. — Ты и казну пополам дуванить тоже слово давал…
— Теперь другое слово.
— Твое слово, Колыванушка, всегда одно… А мне племянничек залогом будет, что ты меня не пристрелишь.
Чупря вдруг попятился, увлекая Осташу за собой.
— Не рыпайся, — выдохнул он Осташе в ухо. — Сорвется рука — сам понимаешь…
Колыван сделал пару шагов вслед Чупре и Осташе, не опуская ружья и не позволяя отдалиться.
— Я не отстану, — предупредил он.
— А я и мертвый ему горло перережу, — ответил Чупря. Чупря и Осташа уже выпятились на обрыв.
У этих двоих, Чупри и Колывана, как у нищих, все оказалось только на одного: казна — кому-то одному и жизнь тоже кому-то одному. Из них никто не доверял друг другу и на самую малость, а потому и развязочка должна у них стать кровавой. Колыван выстрелит в Чупрю, Чупря полоснет Осташе по горлу. Если Колыван промажет, Чупря потом и его зарежет. Но кто бы из них двоих ни выжил, Осташе все одно умереть.
…А почему-то не страшила смерть. Поджатая под челюсть ножом, Осташина голова была задрана, и Осташа глядел в лучезарное небо над еловыми макушками. В это небо смотрел и падавший Никешка… Осташа был виноват, что Никешка оказался на скале, но не был виноват, что Никешка упал. У него с Никешкой, пусть и без зла, все оказалось так же, как у Чупри с Колываном, — на одного. Они вместе лезли по стене Гусельного, они оба допрыгнули до корня, но Осташа уцелел, а Никешка упал. И чтобы чувство вины не было таким же острым и смертельно опасным, как ножик Чупри на горле, Осташе надо разделить с Никешкой весь путь до конца: не только вверх, но и вниз. Если он и внизу останется жив, тогда можно будет обмануть себя словами: это не я Никешку сгубил — так господь пожелал. Ведь у обоих все было одинаково. Почему же тогда я жив, а Никешка умер? Господь так повелел, не я.
Осташа что было сил оттолкнулся ногами и повалился в пропасть спиной вперед, опрокидывая собою Чупрю. Чупря заорал, махнул ножом, но было уже поздно. Оба они летели вниз. Осташа медленно переворачивался в воздухе, поражаясь своему ангельски-бесстрастному полету. Небо кувыркнулось куда-то назад. На голову мешком нахлобучилась картина речного поворота: горы, леса, блещущая излучина реки и косматый боец Кобыльи Ребра, перевернутый вверх тормашками.
Удар о воду оглушил Осташу и едва не выбил из сознания. Его со всех сторон от ног до макушки плотно обжало холодом, закрутило в каких-то тугих потоках, пронизанных цепочками пузырьков. Было очень-очень тихо, словно уши заложило, и как-то очень зыбко, словно весь мир беззвучно вращался колесом. Появились и отшатнулись куда-то вглубь угловатые камни, обросшие зелеными волосами. Осташа махнул руками, как крыльями. Его начало послушно поднимать наискосок к шевелящемуся зеленому стеклу, а потом он вынырнул.
Голову тотчас окутало ревом прибоя. Стена Гусельного была совсем рядом. На этой стене, зацепившись за выступ, висела и колыхалась, грохая о камни, огромная рама от кровли его барки. Кое-где на раме еще сохранились доски, пока еще не сорванные прибоем. И рама эта вдруг начала падать на Осташу.
Осташа взлягнул ногами и опять ушел под воду. Выгнувшись, он увидел снизу, как колышущееся бело-синее пятно солнца неожиданно очертилось темным прямоугольником и гневно рассыпалось на осколки. Они ринулись во все стороны, ударились изнутри о черный прямоугольник рамы и схлынулись обратно, вновь образовав солнечное пятно.
Осташа вынырнул и схватился за брус палатки, чтобы прибоем его не швырнуло на скалу. С другой стороны за противоположный брус уже цеплялся Чупря. Его мокрая голова торчала над рамой. В зубах Чупря держал нож. Рама, раскачиваясь, ударилась углом в скалу, отдалась в сторону, пробороздила пенный вал за краем бойца и, вращаясь, вылетела на излучину реки. Осташа выпрыгнул из воды, насколько смог, навалился на брус грудью, вытащил ноги и сел верхом. С другой стороны на раму вылезал Чупря.
Оба они тяжело дышали, глядя друг на друга. Кругом шумела вода. Рама плыла по стрежню. В ней словно в клетке, в каких сплавляют дрова, плавали обломки досок былой кровли барки. Осташа вытер лицо — ладонь заалела кровью. Кровь текла из носа. Осташа молча слизывал ее и сплевывал, смотрел на Чупрю. Рама неспешно вращалась. За спиной Чупри пробежал высокий боец Кобыльи Ребра, потом два каменных зубца бойца Сосуна, потом вдали задрожала гряда бойца Дыроватые Ребра, потом нахлынул густой еловый лес вдоль берега, и лес вдруг ринулся вверх на спину бойца Гусельного. Громада бойца оборвалась каменным откосом, и карусель пошла по второму кругу — снова Кобыльи Ребра, Сосун, Дыроватые Ребра, лес, Гусельный…
Чупря с силой воткнул нож перед собою в брус и высморкался в Чусовую. Побултыхав рукой в воде, Чупря издалека закричал:
— Слышь, Осташка, скажи, где ты крест Колыванов спрятал?
— У бабки-гадалки спроси, — хрипло крикнул Осташа в ответ.
— Порежу суку!..
— Сначала достань.
Нет, Чупря его не убьет, ведь Колыванов крест — это ключ к казне. Точнее, Чупря его не убьет, пока не узнает, где он спрятал крест. Но и даться Чупре в руки нельзя: страшно подумать, на что этот упырь способен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210